Княгиня позволяла ей в любое время пользоваться ландо.
Выйдя во двор, она поколебалась. Та дорога, что ведет к «Босолей», – очень крутая, а солнце уже стоит высоко. Но после смерти княгини она не имеет права распоряжаться экипажами Яковлевых.
Шарлотта решительно повернулась спиной к конюшням и, поспешно выйдя из ворот, направилась к «Босолей».
Высокие сосны затянуло жаркое марево. Кругом простирались поля розмарина, иногда сменявшиеся миртовыми кустами и купами земляничных деревьев.
Время от времени Шарлотта останавливалась и смотрела вдаль, на бульвар, казино и море. «Босолей» стояла в стороне от других вилл, в окружении апельсиновых деревьев и тимьяна.
Запыхавшаяся и разгоряченная, она позвонила в дверь виллы. Дверь открыл лакей в зеленой ливрее с золотыми галунами. В холле пол был выложен розовым мрамором. В одном углу стояла изысканная бронзовая статуя, на стене висел гобелен, вытканный по эскизам Франсуа Буше.
Шарлотте пришлось подождать, пока вернувшийся лакей не отвел ее в гостиную, абсолютно непохожую на те, что она видела до сих пор. Белые стены, белый ковер, бледно-сиреневые и светло-желтые диваны с разбросанными подушками. Огромные окна выходили на скалу Монако, усеянный яхтами порт и сказочные башни казино.
Шандор только что вернулся с утренней прогулки. Белая рубашка с жабо была распахнута, открывая мускулистую грудь и черную поросль вьющихся волос. Брюки туго облегали узкие бедра. Сапоги начищены до зеркального блеска.
У Шарлотты перехватило дыхание.
Шандор остановился, молча глядя на нее и не пытаясь подойти ближе. Ей стало не по себе. Судорожно сглотнув, она пробормотала:
– Простите, что явилась без приглашения, граф Кароли, но я подумала…
Она принялась нерешительно благодарить его за доброту и любезность.
Шандор продолжал рассматривать ее, чуть прищурившись. Значит, со смертью княгини мадемуазель Грейнджер осталась без покровителя! И как многие до нее, явилась сюда в надежде, что он, тронутый ее красотой и беззащитностью, возьмет на себя эту роль.
Он вспомнил поцелуй на темной террасе казино. Чувствуя себя в полной безопасности под крылышком княгини, она слишком ясно дала понять, что думает о знаках его внимания. И вот теперь, всего через несколько дней, предлагает ему в дар себя.
Красивое надменное лицо омрачилось: слишком бесцеремонно его лишили иллюзий. А он-то думал, что Шарлотта Грейнджер – исключение из правил, молодая девушка, лишенная корысти и легкомыслия. При встречах в казино она была восхитительна, очаровательно застенчива, поразительно прелестна – приятное зрелище по сравнению с наглыми, развязными кокотками и чопорными светскими красавицами. Когда умерла княгиня, скорбь Шарлотты была неподдельной: она горько рыдала, не заботясь о своей внешности и не обращая внимания на его присутствие. Он искренне восхищался мадемуазель Грейнджер, и вот теперь…
Он впился глазами в ее рот. Если он не станет ее любовником, это место с радостью займет Жюстен де Вальми. Или она уже побывала у него и была отвергнута? Сомнительно… де Вальми явно увлечен ею. Но он не так богат, как Шандор Кароли. Именно поэтому Шарлотта Грейнджер сейчас и стоит перед ним, беспомощно ломая руки. Черная мантилья прекрасно подчеркивает медь ее волос.
И тут его охватило странное желание. Она оказалась не той, кого он себе вообразил, и все же завораживала. Настолько, чтобы пробудить в нем и примитивные, и защитные инстинкты.
Шарлотта осеклась. Почему он так странно смотрит на нее? Она представить не могла такую реакцию на ее неожиданный приход без сопровождения. Но ведь он знает о ее обстоятельствах! У нее нет ни родственниц, ни горничной.
И тут он медленно, как во сне, шагнул к ней. Напряженные мышцы играли под тонким полотном рубашки. Шарлотта потупилась, чтобы не видеть его гибкого загорелого тела, но кровь уже бросилась ей в лицо.
Он приподнял пальцем ее подбородок и снова заглянул в растерянные глаза.
– Успокойтесь, мадемуазель Грейнджер. Ваше ближайшее будущее обеспечено. А после меня… – кажется, он пожал плечами и горько усмехнулся, – несомненно, будут и другие.
– Я не понимаю. Я…
Она пыталась отвернуться, но не могла. Оказалось, что в черной радужке плавают золотистые искорки, и его запах, мужской запах, будоражил кровь. Вот только непонятно, чем вызван его гнев.
Сильные руки сжали ее запястья.
– Вы все прекрасно поняли, мадемуазель Грейнджер, – вкрадчиво заметил он. – Ваша миссия удалась. И ложная скромность здесь ни к чему.
Она пыталась освободиться. Но силы были неравны, и казалось, что он готов раздавить ей пальцы.
– Простите… это было ошибкой… – прошептала Шарлотта.
Голос даже ей самой казался чересчур высоким и напряженным.
– Никакой ошибки, мадемуазель.
Огонь, полыхнувший в его глазах, заставил ее сердце забиться сильнее. Он неспешно притянул ее к себе.
– Нет, – прошептала она, когда он обнял ее за талию. – Нет. О, пожалуйста! Нет!
Но ее протесты были заглушены властным поцелуем.
Ее обдало жаром. Шарлотта, едва не теряя сознания, покачнулась. Он прижал ее к себе и стал целовать, почти исступленно, не щадя ни ее, ни себя.
На какой-то пугающий миг время, казалось, остановилось. Шарлотта ощущала только потребность, такую неистовую, что помутилось в голове. Ее руки сами собой поднялись и обвили его затылок, там, где курчавились жесткие завитки. Шарлотта, упиваясь его поцелуями, сдавалась без единого протеста.
Но тут его ладонь сжала ее грудь, лаская и возбуждая сквозь шелк платья.
Она услышала свой стон и осознала, что сильные пальцы только что расстегнули первые пуговки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62