Она вздохнула и погладила мужа по руке, радуясь стабильности их собственного брака и твердой опоре, на которой он держался.
Когда Рамон нес Нэнси в ее номер, веки ее дрогнули, и она открыла глаза. Ее щеки наконец обрели прежний цвет. Она чувствовала себя спокойно в надежных руках. Ее оберегала его любовь. Прошло уже много лет с тех пор, когда кто-то беспокоился, здорова ли она или больна. У Джека не было времени на болезни, и он всегда был в постоянных разъездах, несмотря на возникавшие иногда угрозы здоровью его жены или дочери. Верити всегда относилась по-детски к тем случаям, когда Нэнси лежала с ужасной головной болью или с гриппом.
Рамон уложил ее в кровать с грелками и дал выпить теплого бренди. Несмотря на то, что все прошедшие годы они не жили вместе и в будущем вряд ли у них будет такая возможность, она чувствовала себя счастливой и инстинктивно догадывалась, какими прекрасными были бы годы их совместной жизни.
— Надо было предупредить, что ты плохо себя чувствуешь, — строго сказал Рамон. В его голосе звучала тревога, как и тогда, когда стало плохо его матери.
— Я просто устала, любовь моя. Это дурацкий обморок, вот и все. Не стоит так беспокоиться.
— Мне не надо было просить тебя брать на себя роль хозяйки, особенно после той сцены, что ты выдержала с Камероном.
Лицо его выражало боль, когда он снимал с нее платье и надевал через голову шелковую ночную рубашку. Она, не сопротивляясь, позволила ему поднять ее и уложить в огромную кровать.
Запыхавшись, вошел доктор Серрадо. Пока он осматривал Нэнси, Рамон все время находился рядом. Карие водянистые глаза доктора были очень встревожены, когда он выписывал таблетки железа и рекомендовал красное вино и отдых под наблюдением врачей. Нэнси согласилась с таблетками и вином, но решительно отказалась ехать в Лиссабон. Да, она упала в обморок. Это часто с ней случается. Еще с детского возраста. Это, конечно, была ложь, но доктор Серрадо поверил. Американки не такие крепкие, как португальские женщины. Им кровь досталась не от здоровых крестьянских предков.
Доктор Серрадо вернулся к своим богатым пожилым, страдающим бессонницей пациентам, а Рамон натянул на плечи Нэнси роскошные вышитые простыни. Затем убавил свет и сел на край постели, взяв ее тонкую руку в свою сильную ладонь. Она закрыла глаза и почувствовала его поцелуй на своем лбу и нежное прикосновение, когда он убрал с ее щеки сбившиеся волосы. Она уснула с улыбкой на губах, наконец-то почувствовав, что ее любят.
* * *
Когда Нэнси проснулась, сквозь жалюзи на окне уже пробивалось солнце. Из ванной доносился звук льющейся воды. Мария бесшумно передвигалась по комнате, раскладывая шелковое белье и отбирая на медной вешалке в стенном шкафу те платья, которые, по ее мнению, должны понравиться Нэнси.
Нэнси полежала еще несколько минут, нежась в теплой постели и вспоминая минувший вечер. Она задумчиво коснулась лба в том месте, куда Рамон поцеловал ее так нежно, словно она была ребенком. Никто так не беспокоился о ней прежде. Ни Джек, ни Верити. Никто никогда не сидел у ее постели, держа за руку, пока она не уснет.
Нэнси осторожно потянулась. Боли в руках и ногах не было. Она широко раскрыла глаза, чувствуя себя вполне здоровой и отдохнувшей. Затем села в постели, и Мария, поправив подушки, принесла ей на подносе завтрак. Нэнси отказалась от охлажденного шампанского и апельсинового сока, которые, как считала Зия, полезно пить по утрам, и вместо этого выпила две чашки горячего крепкого черного кофе, а вместо омлета съела только подрумяненный ломтик хлеба. Затем, напевая, спустила ноги на толстый ковер и пошла в ванную. Она пела, когда мылась, и напевала про себя, когда Мария причесывала ее и стригла ногти. Платье, которое она выбрала, было с лифом без спинки и рукавов, с завязками на шее и выглядело обманчиво простым.
— Мария, кажется, ты говорила, что мистер Санфорд до полудня будет совещаться со своим секретарем?
— Да, мадам. Он сказал, что вы не должны беспокоиться и вам следует отдыхать.
Нэнси усмехнулась:
— Я не нуждаюсь в отдыхе, Мария. Никогда в жизни я не чувствовала себя так хорошо. А мистер Санфорд говорил, где он будет ждать меня за ленчем?
— Он сказал, что вы должны встретиться с ним в его апартаментах, мадам.
Ждать целое утро, чтобы снова увидеть его! Она знала, чем сейчас занят Рамон. Он инструктировал Вильерса относительно непредвиденных дел, возникших в связи с болезнью Зии. Не было сомнений, что если даже ей удастся убедить его в том, что она чувствует себя сносно, он поручит ей гораздо меньше дел, чем обычно выполняла Зия.
На террасе был занят пока всего один шезлонг. Было только девять часов, и большинство гостей отеля еще нежилось в постелях.
— Рада видеть тебя, — лениво произнесла Джорджиана, меняя свое положение, когда Нэнси приблизилась к ней.
Внимательный служащий бассейна в белых шортах уже подвинул другой шезлонг поближе к Джорджиане, принес подушки и прикатил неизменный столик на колесиках с напитками. Нэнси поблагодарила его и легла рядом с Джорджианой. Было очень тихо. Ни смеха, ни криков. Нэнси принимала солнечные ванны каждый день рано утром. Это было намного приятнее, чем позднее, когда на террасах появлялись Миды, Каррингтоны, Майклджоны и Лоземиры.
— Вчера я думала, что ты умираешь. Ты выглядела просто ужасно.
— У меня был очень напряженный день.
Джорджиана перевернулась на живот. Водопад ее золотистых волос низвергся вниз до самой травы, еще влажной от росы.
— Вир, Ники, муж и Рамон. От такой компании любой может утомиться, — сказала она сухо.
Нэнси почувствовала, что краснеет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142