Он может сказать, что никогда не собирался делать ее своей женой. Может быть, даже предложит обсудить сумму отступного, на это намекал его отец. Маура с трудом заставила себя промолчать, только крепче сжала руки на коленях. Настаивать на продолжении разговора сейчас просто глупо. Чем дольше они пробудут вместе как друзья, тем вероятнее, что вопрос об отступном просто отпадет.
Посмотрев в ту же сторону, что и Маура, Александр объяснил:
– Это будет один из красивейших соборов в западном полушарии, – и широко улыбнулся: – Вам должно быть интересно – это будет католический собор.
– Была бы рада, если бы он занял весь квартал, – колко отозвалась Маура.
Александр рассмеялся. Ему вдруг захотелось ненадолго отложить поездку в Тарну и заглянуть к Чарли. Александру не терпелось увидеть, как Чарли отнесся к его мести. Но он не поддался соблазну. Вполне возможно, что отец как раз сейчас предупреждает свою шермехонскую родню о том, что появится завтра во всех газетах, и пытается как-то уменьшить урон, который нанес Александр его общественному положению. Нет, сейчас заезжать к Чарли не стоит. Ему придется самому приехать к Александру в Тарну.
При мысли, что через несколько часов он будет в своей любимой Тарне, сердце его учащенно забилось.
Как он соскучился по поместью! Интересно, сколько жеребят родилось? Время появления молодняка как раз заканчивается, и если каждый жеребец-производитель покрывает в среднем сорок кобылиц, а каждая кобыла приносит не менее одного жеребенка, значит, на выгонах полно молодняка.
Александр откинулся на шелковую спинку сиденья. Он был несчастен. Без Джинни он уже никогда не будет счастлив. Но сцена с отцом в Китайской гостиной, предстоящее исполнение супружеских обязанностей и возвращение в Тарну, по крайней мере, делали жизнь вполне сносной.
Александр вынул карманные часы и прикинул, как быстро его личный пароход дойдет до Тарны. Тиль с Мириам и багажом Мауры ехали следом за ними, не отставая. Александру не хотелось задерживаться у причала, дожидаясь их. Он жаждал отплыть сразу же, как только ступит на борт.
Маура заметила перемену к лучшему в его настроении, и ее собственная обида улеглась. Раз Тарна находится в ста милях от Нью-Йорка, значит, это загородное поместье Каролисов. Может быть, Тарна даже похожа на Баллачармиш, отстоявший от ближайших соседей на десятки миль и находившийся в окружении лесов, гор и озер.
Они подъезжали к реке, и Маура с удовольствием вдохнула прохладу, которой тянуло от воды. Полуденное солнце припекало, такую жару Маура испытывала впервые в жизни, пот ручейками стекал у нее по спине. «Интересно, – подумала она, – долгое ли в Нью-Йорке лето и сколько мы пробудем в Тарне? Если Тарна расположена высоко в горах, там, конечно, намного прохладнее и куда приятнее».
Внимание Мауры привлек великолепный белый с золотом пароход, на котором им предстояло плыть. Она в замешательстве рассматривала судно, поскольку на борту не было видно пассажиров и никто не толпился в ожидании посадки на причале.
– Нам придется ждать остальных пассажиров? – спросила Маура, когда экипаж остановился у трапа. Ей совсем не хотелось задерживаться.
Александр рассмеялся, помогая ей подняться по трапу на борт.
– Нет, – ответил он. – «Росетта» принадлежала моему деду, а теперь – мне.
Вычурное великолепие особняка Каролисов на Пятой авеню не произвело на Мауру никакого впечатления. Зато «Росетта» ей понравилась сразу. Это был красивый небольшой двухпалубный пароход, украшенный где только можно позолотой, настоящий плавучий дворец. «Интересно, какая Тарна?» – подумала Маура, поднимаясь на борт парохода.
– Тарна в горах? – с любопытством спросила она, когда они вошли в главный салон. С потолка на них смотрели купидоны, пол закрывал пушистый ковер, а на окнах висели портьеры нежно-лимонного цвета.
– Сама Тарна – нет, но горы рядом. Их подножия – отличное место для верховых прогулок.
– Вы любите кататься верхом? – спросила Маура с возрастающим интересом.
Александр опять рассмеялся:
– Можно сказать – да. Ведь Тарна – конезавод.
– О! – Маура не смогла скрыть своего восторга. – Почему вы мне раньше не сказали? Я ведь выросла среди лошадей в Баллачармише. В Ирландии разводят лучших лошадей в мире.
– Уточняю, – улыбнулся Александр, – лучших в мире лошадей разводят в Тарне.
Маура просто светилась от радости. Она не будет с ним спорить – в Тарне так в Тарне. Главное, что в Тарне она будет в своей стихии.
Когда «Росетта» отчалила и направилась на середину реки, Маура вышла на палубу. Им торопливо уступали дорогу самые разные лодки, лодчонки, рыбачьи плоскодонки, парусные суденышки. Были на реке суда размером побольше – шхуны и паровые пакетботы, а на берегу в доках кипела работа.
Маура подставила лицо свежему ветру, довольная, что скоро городская духота сменится прохладой горного воздуха. Немного спустя к ней присоединился Александр и стал рассказывать о местах, мимо которых они проплывали.
– Вон там Йонкерс, – Александр показал на восточный берег, – теперь мы пойдем быстрее.
Местность по берегам ничем не напоминала Ирландию. Не было нежных серо-голубых гор вдали, не было уснувших темных озер, глинобитных, крытых соломой лачуг. Все выглядело как через увеличительное стекло – больше, крупнее, рельефнее. Даже небо казалось выше и гораздо ярче.
После обеда в столовой, такой же роскошной, что и главный салон, они вернулись на палубу. Пейзаж на берегу постепенно менялся – вдали показались горы.
– Это горы Кэтскилз, – пояснил Александр, услышав восторженное восклицание Мауры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160