Сэр Ральф Финнз-Бортон не привык все свое внимание уделять только одному пациенту, исключение он делал лишь для членов королевской семьи. Однако за этого пациента предлагали поистине королевское вознаграждение, а рыбалка в поместье лорда Пауэрскота была отличная. Он использует свободное время, которого будет в избытке, чтобы написать, наконец, давно задуманную монографию. Очень довольный такой возможностью, доктор стоял у постели Александра, его внушительная фигура и аккуратно подстриженная белая бородка придавали ему замечательное сходство с принцем Уэльским.
– Какое-то время придется полежать неподвижно, чтобы восстановились функции нервных окончаний и сухожилий. – Доктор задумался: куда лучше отправиться ловить рыбу – на озеро Суир или Блэкуотер. – Выздоровление будет протекать медленно…
Александр сверкнул глазами. Это он уже знал. Сейчас его волновало, сможет ли он снова ходить.
– Я буду ходить? – спросил он взвинченно.
– Всему свое время. Опасности полного паралича нет…
– А ездить верхом?
Сэр Ральф не привык, чтобы его постоянно перебивали. Однако он вспомнил размер вознаграждения и отличную рыбалку и решил не выказывать своего неудовольствия.
– И ездить верхом, – добродушно подтвердил он, удивляясь про себя, почему человек, так серьезно покалеченный лошадью, мечтает снова на нее взобраться.
Александр облегченно вздохнул. Все будет хорошо. Он вернется к Дженевре здоровый. Теперь надо выяснить, что происходит в Ныо-Иорке, успокоить Дженевру относительно его состояния, сказать ей, как сильно он ее любит.
Чарли разглядывал письмо Александра в полнейшем недоумении. Что он хочет сказать? С чего это его так волнует Дженевра, если он помолвлен с девушкой из знатной английской емьи? Что-то здесь не сходится. Чарли всегда туго соображал, но даже он почувствовал неладное. Он расстроился, прочитав о болезни Александра. Еще бы, когда на тебя упадет лошадь, не до смеха. Чарли стало жаль лошади, он надеялся, что она пострадала не настолько сильно, что ее пришлось пристрелить, потом опять подумал о Дженевре.
– В обществе все знают, что Александр помолвлен с дочерью английского графа, – заявил дядя Генри, когда Чарли показал ему письмо. – Каролис везде только об этом и твердит. Особенно если поблизости Уильям Гудзон.
Они стояли посреди заснеженной Пятой авеню. Закутанный шарфом до подбородка Генри в каракулевой шубе с тяжелым бобровым воротником надвинул цилиндр на самые уши. Чарли утопал в волчьей шубе, которая придавала ему необычный вид. Он притопывал ногами, чтобы согреться.
– Это объясняет, почему Дженевра не пишет ему сейчас, но почему же она не писала раньше? – недоумевал Чарли.
Генри пожал плечами. Он и раньше не понимал, почему Александр так торопится жениться, он ведь только закончил образование. Он, Генри, считал ошибкой оба возможных брака. Но это не означало, что он одобрил бы попытки Виктора Каролиса, вздумай тот предотвратить их.
Генри нахмурился, похлопывая рукой об руку, чтобы согреть их. Виктор, разумеется, не обрадуется, если брак Александра с дочерью графа сорвется, но что касается Дженевры – тут двух мнений быть не может: Виктор пойдет на все, чтобы этот брак не состоялся. А раз так, Виктор вполне мог воспользоваться отсутствием Александра и разрушить их отношения с Дженеврой.
Генри никак не мог согреть руки, ему вовсе не хотелось подхватить воспаление легких, стоя на морозе.
– Поговори с мисс Гудзон, – сказал он, поклонился и зашагал прочь. Генри прошел несколько метров, остановился и крикнул через плечо: – А если она все это время писала Александру, то поговори с Виктором!
Это был разумный совет, конечно, надо поговорить с Дженеврой. Чарли поднял воротник шубы и забрался в поджидавший его экипаж, закрытый и теплый.
– На угол Двадцать четвертой улицы! – крикнул он высунувшемуся и тут же исчезнувшему кучеру.
Десять минут спустя он уже в полном недоумении смотрел на горничную в доме Гудзонов.
– Уехали? – повторил он растерянно. – Что значит – уехали? Куда уехали?
– В Англию, сэр, – ответила горничная почтительно, она прекрасно разбиралась в людях и даже необычная шуба не помешала ей понять, кто стоит перед ней.
Чарли совсем растерялся.
– А секретарь мистера Гудзона дома? Могу я поговорить с ним?
– Дома никого нет. Здесь больше никто не живет. Мистер и мисс Гудзон уехали в Англию.
– Тогда мне нужен их английский адрес…
– Они не оставили адреса, сэр.
– Не может быть!
– Простите, сэр, но это так, – подчеркнуто твердо ответила горничная и закрыла дверь.
Чарли покачал головой, соображая, что произошло. Он медленно спустился по массивной, засыпанной снегом от самой двери лестнице во двор. В доме – никого. Адреса не оставили. Александр, наверное, не придает никакого значения ухаживанию за дочерью английского графа, но Дженевра с отцом думает иначе. Он остановился посреди двора, обернулся и посмотрел на дом. Крыша укрыта пушистым снежным одеялом, все ставни плотно закрыты. Дом словно вымер. Чарли угрюмо вернулся в кипаж. Что же теперь делать? Написать Александру, что Дженевра сбежала? Поговорить с Виктором? Но о чем? Чарли не понял, что хотел сказать Генри, когда упомянул о письмах, которые Дженевра то ли писала, то ли нет.
Когда он вернулся на Пятую авеню, затруднение разрешись само собой. У роскошного мраморного парадного входа гостиницы на Пятой авеню стояла карета с серо-голубым гербом Виктора Каролиса, хорошо известным Чарли.
– К гостинице! – крикнул он промерзшему кучеру. Если Виктор сейчас здесь обедает, Чарли не составит особого труда поболтать с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160