– Именно это я и...– Нет, ты сказала совсем не это.– Тебе осталось жить всего несколько минут, Сойер Донован, а ты тратишь время на пустые споры. Как видно, у тебя никого нет дома.– Это у тебя не все дома, женщина! О Господи...– Правильно, помолись. Поговори с Богом перед смертью, а потом скажешь мне, как ты хочешь умереть.Сойер слышал, как дрожит ее голос, и понимал, что мысль об убийстве пугает девушку. Что-то надо делать!– Пожалуйста, – он взял Сафиро за руку, – не убивай меня!Ей так хотелось погладить его пальцы, но, разумеется, она не стала этого делать: нельзя ласкать свою жертву!– Не надо меня просить. Мне и без того тяжело. – Девушка выдернула руку.– Тебе тяжело? А мне каково?– Тебе и должно быть тяжело, ведь ты приговорен к смерти.В другой раз такое объяснение позабавило бы Сойера, но сейчас он старался не терять бдительности. Эта девушка явно была сумасшедшей, а сумасшедшие непредсказуемы.Как же все-таки отговорить ее от убийства?– Я хочу, чтобы ты меня четвертовала, – заявил он.– Четвертовала? – Она сдвинула брови. – А это тебя убьет?– Еще бы! Я буду мертв, как ржавая болванка.– Как что?«Объяснять бесполезно, – подумал Сойер. – Все равно она не запомнит».– Не важно. Просто четвертуй меня, и покончим с этим.Девушка кивнула:– Ладно. Только сначала скажи мне, как это делается.– Надо привязать меня за руки и за ноги к четырем лошадям. Лошади поскачут и разорвут меня на части.Сафиро задумалась.– Но где я возьму четырех лошадей? У нас есть только Корахе и Райо, один конь и один осел. Корахе дикий, он не подпустит к себе даже муху, а Райо ушиб копыто. И потом, мне кажется, четвертование – это очень болезненная смерть. А я не хочу, чтобы ты страдал. Я только хочу, чтобы ты умер.Большей глупости Сойер в жизни не слышал. Он опять оглядел разложенные на полу орудия смерти и заметил револьвер.– Револьверный выстрел очень громкий. От него можно оглохнуть.Сафиро взглянула на револьвер Рудольфе.– Ты будешь мертв и не успеешь понять, что оглох, – сказала она, – к тому же выстрел звучит всего полсекунды.– Это слишком долго. Нет, я не хочу быть застреленным.Она отшвырнула револьвер ногой. Надо будет как можно скорее вернуть его сестре Кармелите.Сойер еще раз оглядел предлагаемый набор.– Я не люблю, когда что-то давит шею. Я даже верхнюю пуговицу на рубашке не застегиваю.– Но ты же носишь платок на шее.– Да, но никогда его туго не затягиваю.Сафиро поддела веревку мыском туфли и отбросила ее в угол.– Я и так исполосован до костей. Неужели ты думаешь, мне понравится быть зарезанным?Она положила кинжал на стол.– От перьев я чихаю.Девушка затолкала подушку под кровать.– Осталась только вода. Пожалуйста, опусти голову в это ведро, и я тебя утоплю.Это было сказано таким тоном, как будто они сидели за столом и Сафиро просила передать ей соль. Сойер попытался сесть, но резкая боль заставила его снова лечь.– Замори меня голодом до смерти, – предложил он.Она покачала головой:– Мне много раз приходилось голодать, и я могу тебе сказать, что пустой живот – это очень неприятно. Нет, ты должен утонуть.– Тогда принеси мне поесть. Я хочу подкрепиться перед смертью.«Пока она будет готовить, я убегу, даже если придется ползти на четвереньках», – решил Сойер.– Да принеси побольше – восемь блюд и десерт.– Сначала ты хочешь умереть от голода, а теперь просишь есть?– Да.Сафиро вздохнула:– Мне надо убить тебя, а ты тянешь время. Если и дальше так пойдет, то ты умрешь от старости.– А что ты хотела? Чтобы я торопил собственную смерть? Пожалуйста, принеси мне... э... омаров! – Сойер мысленно усмехнулся. Пустька поищет омаров в горах! – Да, для начала омаров. Когда я их съем, тогда скажу, чего мне еще хочется.– Омаров?– Ты что, не знаешь, что такое омары?Сафиро вспомнила, как ела омаров в маленьких городках на побережье залива, когда бывала там с бандой.– Но здесь же горы! Где я возьму тебе омаров? «Нигде», – мысленно ответил Сойер.– Я не собираюсь умирать, не поев омаров. Сафиро сверкнула глазами. Ее терпение лопнуло. Она больше не сочувствовала обреченному на смерть Сойеру.– Знаешь, что я с тобой сделаю? Застрелю, зарежу, утоплю, повешу и удушу одновременно!– Прекрасно, но сначала я съем омаров.– Рыба! Это самое близкое к омарам, что я могу тебе предложить. Ты съешь рыбу, а потом умрешь!С этими словами Сафиро резко развернулась и вышла. Сойер дождался, пока стихнут ее шаги, и, превозмогая боль, медленно опустил ноги на пол. Оглядевшись, он не нашел в комнате своей одежды.Что ж, придется бежать голым. Он встал, держась за кровать, ноги дрожали, голова кружилась.Сойер сделал первый шаг, но тут послышалось рычание. Он застыл.В спальню вошла пума и остановилась в нескольких ярдах от молодого человека. Желтые глаза кошки угрожающе сузились, она приготовилась к прыжку. Сойер помертвел от ужаса.«Тебе осталось жить всего несколько минут», – пронеслось у него в голове. Как видно, девушка решила натравить на него пуму.Сойер не успел даже крикнуть, позвать на помощь. Огромная кошка прыгнула и повалила молодого человека на кровать.
Сафиро несла поднос в комнату Сойера. На подносе были: миска с дымящейся рыбной похлебкой, ломоть хлеба, большое красное яблоко и стакан молока. Пока девушка ловила рыбу, готовила, злость ее прошла.Она жалела, что не смогла выполнить просьбу Сойера и дать ему омаров. Человек хотел поесть перед смертью свое любимое блюдо. Разве можно осуждать его за это?Перед смертью...– Господи, – взмолилась Сафиро, – дай мне силы совершить этот страшный грех!«Что я говорю? – спохватилась она. – Молить у Всевышнего мужества для убийства? Такая просьба сама по себе греховна!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75