Падшие ангелы – 1


«Розы любви»: АСТ; Москва; 1997
ISBN 5-15-000524-Х
Оригинал: Mary Putney, “Thunder and Roses”
Перевод: Е. С. Татищева
Аннотация
Отчаяние заставило скромную молоденькую учительницу Клер Морган просить о помощи опасного человека — Никласа Дэвиса, по праву прозванного графом-демоном. И лишь отчаяние еще более безнадежное принудило ее принять условия сделки, цинично предложенной Никласом. В обмен на помощь Клер обязана стать его любовницей Союз с графом демоном приводит девушку в совершенно новый для нее мир генный блеска роскоши, опасности и головокружительно пылкой страсти.
Мэри Джо Патни
Розы любви
* * *

Уэльс, 1791 год
Едва видимые в густом зимнем тумане, они взобрались на стену усадьбы. В окутанном белой призрачной пеленой ухоженном парке не было ни души, и никто не заметил, как двое незваных гостей спрыгнули на землю и двинулись вперед.
— Мама, ты хочешь, чтоб мы стянули отсюда курицу? — тихо спросил Ники.
Марта покачала головой:
— Нет, сынок. Тут у нас будет дело поважнее. Произнося эти слова, она надсадно закашлялась и наклонилась вперед, содрогаясь всем своим исхудалым телом. Ники коснулся ее руки. Он был встревожен не на шутку. В последние дни мама кашляла все сильнее и сильнее, да и как могло быть иначе — ведь спать им приходилось под живыми изгородями, окружающими фермы, и у них было совсем мало еды Он надеялся, что скоро они вернутся обратно в своп табор — там будут и пища, и тепло костра, и друзья, которые всегда помогут.
Марта выпрямилась. Лицо у нее было бледное, но решительное. Они снова двинулись вперед. Пестрая цыганская юбка Марты была единственным ярким пятном в оголенном зимнем парке.
Наконец деревья остались позади, и они вышли на лужайку, посреди которой стоял огромный каменный дом.
— Тут живет очень богатый лорд, да? — спросил ошеломленный Ники.
— Да, сынок. Гляди на этот дом внимательно, потому что придет день, когда он станет твоим.
Ники, охваченный разноречивыми чувствами, уставился на дом. Мальчик испытывал изумление, острый интерес, сомнение, но в конце концов верх взяло самое сильное чувство — презрение.
— Цыгане не живут в каменных домах, которые убивают небо, — сказал он.
— Но ведь тыдидикойс, цыганской крови в тебе только половина. Ты можешь жить в таком доме, как этот.
Потрясенный, он резко обернулся, глядя па мать широко раскрытыми глазами.
— Нет! Я тачо рат, настоящий цыган! Я не англ!
— В твоих жилах течет кровь и тех, и других, так что тебя можно назвать и настоящим цыганом, и настоящим англом. — Марта вздохнула, и се прекрасное лицо на миг исказилось. — И хотя ты воспитан как цыган, отныне тебе предстоит жить среди англов.
Ники собрался было возразить, но Марта сделала предостерегающий жест — где-то невдалеке послышался стук подков. Мать и сын отступили в кусты и, затаившись, наблюдали за двумя всадниками, которые легким галопом проскакали по подъездной дорожке и остановились перед парадной дверью дома. Тот из них, что был выше ростом, спешился и быстрым шагом поднялся по широким каменным ступеням крыльца, оставив лошадь на попечение своего спутника.
— Отличные лошади, — с завистью прошептал Ники.
— Да, — сказала Марта. — Должно быть, это и есть граф Эбердэр. Именно так мне его описывал Кенрик.
Они подождали, пока высокий англ не вошел в дом, а его грум не увел лошадей. Тогда Марта кивнула Ники, и они торопливо пересекли лужайку и поднялись к парадной двери. Сверкающий медный дверной молоток имел форму дракона. Ники хотелось дотронуться до него, но тот висел слишком высоко.
Вместо того чтобы постучать, Марта взялась за круглую дверную ручку. Та легко повернулась, и они вошли внутрь. Ники широко раскрыл глаза, увидев холл с блестящим мраморным полом, такой громадный, что в нем легко смог бы разместиться целый цыганский табор.
В холле не было никого, кроме лакея в затейливо изукрашенной ливрее. Взглянув па вошедших, он изумленно выдохнул:
«Ох! Цыгане…» Его длинное лошадиное лицо выражало такое потрясение, что Ники стало смешно. Потом лакей дернул шнурок звонка, вызывая па подмогу других слуг.
— Сейчас же выметайтесь! — завопил он. — Если вы через пять минут не уберетесь из усадьбы, вас посадят в тюрьму!
Марта взяла Ники за руку.
— Мы пришли, чтобы увидеться с графом. У меня кое-что есть. И это кое-что принадлежит ему.
— Хочешь сказать, что ты у него украла это самое «кое-что»? — спросил лакей с презрительной ухмылкой. — Так я тебе и поверил! Ты никак не могла подойти к его милости так близко, чтобы суметь что-нибудь у него стянуть. А ну, убирайся отсюда, и поживее!
— Нет! Мне надо с ним поговорить.
— Черта с два ты с ним поговоришь, — злобно прорычал слуга, направляясь к Марте и Ники.
Марта подождала, пока он не подошел совсем близко, а затем неожиданно отскочила в сторону.
Лакей, выругавшись, попытался схватить се, но Марта увернулась. Между тем на зов колокольчика явились еще трое слуг.
Марта прибегла к испытанному цыганскому трюку. Вперив в четверых лакеев свирепый взгляд, она угрожающе прошипела:
— Мне надо поговорить с графом! А того, кто попытается помешать мне, я прокляну таким проклятием, что он будет маяться до конца своих дней.
Слуги остановились как вкопанные. Глядя на их лица, Ники едва не расхохотался. Хотя его мать была всего лишь женщиной, она могла обвести вокруг пальца любого англа. Ники гордился ею. Кто, кроме цыганки, мог вот так, в два счета, добиться своего при помощи одних только слов?
Мать еще крепче сжала его руку, и они двинулись дальше. Прежде чем лакеи успели прийти в себя, чей-то громкий звучный голос произнес:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149