Этот титул был изначально пожалован герою Войны за испанское наследство. У него не было сыновей, только дочери, и потому в патенте специально оговаривалось, что титул может передаваться старшей дочери по наследству. Что же до герцога Дэрвестонского — он может передать титул по наследству ближайшему родственнику мужского пола, если не пожелает, чтобы его унаследовала дочь. Однако я совершенно уверен, что, даже если его пропавшая дочь жива, герцог Дэрвестонский все равно не захочет, чтобы титул достался ей, так что Блейкфорд напрасно беспокоится.
— Как странно, — пробормотал Реджи. — Пожалуй, этот патент — единственный в своем роде во всей Англии. А почему ты решил, что герцог сочтет свою дочь недостойной унаследовать титул?
Джулиан ухмыльнулся:
— Моя тетушка, о которой я говорил, еще больше, чем генеалогию, обожает скандалы. Видишь ли, дочь герцога была помолвлена с каким-то весьма достойным молодым человеком — кажется, с младшим сыном маркиза Кинросского. Но вместо того, чтобы выйти за него замуж, она сбежала с каким-то конюхом. Такой удар должен был убить герцога, но старый черт крепок как железо — чего-чего, а характера ему не занимать. Он публично отрекся от дочери, и с тех пор об этой девице никто ничего не слышал. Тетушка считает, что она умерла при родах, а конюх, ставший ее мужем, просто побоялся сообщить об этом герцогу.
— Вполне возможно, что так все и было, — согласился Реджи.
Подали обед, и мужчины с аппетитом принялись за мясо с вареным картофелем. Покончив с едой, они отдали дань бутылочке портвейна. Реджи рассказывал приятелю о Стрикленде, но мысли его то и дело возвращались к тому, о чем поведал Джулиан.
— Право первородства — вещь в самом деле несправедливая, — задумчиво проговорил Реджи, когда тема Стрикленда была исчерпана. — Наверное, в эпоху феодализма в самом деле было разумно передавать все состояние одному наследнику — концентрация собственности помогала выжить. Но теперь такая система приводит к тому, что младшие сыновья растут и воспитываются в роскоши, которой они никогда не смогут себе позволить, став взрослыми. В результате они идут в священнослужители, или на службу в армию, или же добиваются министерских постов и при этом всю жизнь чувствуют себя бедными родственниками.
— А счастливые наследники тем временем бьют баклуши, пьют, играют в азартные игры и ждут не дождутся, когда умрут их отцы, — с неожиданной горечью продолжил Джулиан.
Реджи бросил на приятеля сочувственный взгляд.
— Означает ли это, что отец отказал в твоей просьбе занять должность управляющего имением в Мортоне? Джулиан чертыхнулся.
— Я так надеялся, что он согласится! У меня все было просчитано — чего и сколько нужно сеять, во что обойдется покупка племенного скота для улучшения стада, сколько имение будет давать дохода… — Джулиан умолк, губы его искривила горькая усмешка. — Да что я тебе это рассказываю — ты ведь потратил несколько недель, помогая мне. — Молодой человек в отчаянии мотнул головой. — Мне совершенно не понятны причины его отказа. Я бы мог удвоить доход от имения, и отцу не понадобилось бы тратить деньги на то, чтобы содержать меня в Лондоне, а ему это, между прочим, обходится недешево.
С того самого момента, когда Джулиан, окончив Оксфорд, вернулся в Лондон, он пытался убедить отца переложить на сыновьи плечи хотя бы часть ответственности за сохранение и приумножение семейного состояния. Лорд Маркхэм постоянно сетовал на то, что Джулиан — никчемный повеса, способный лишь на бездумное мотовство, и в то же время упорно игнорировал просьбы сына.
Несмотря на расхождения во взглядах, Джулиан любил отца. Однако Реджи был убежден — если лорд Маркхэм продолжит с упорством, заслуживающим лучшего применения, гнуть свою линию, в конце концов молодой человек будет молить Бога о том, чтобы его родитель поскорее отправился в мир иной. Реджи, потерявшему отца в раннем детстве, видеть это было больно, но он ума не мог приложить, как изменить ситуацию. Дэвенпорт наполнил бокалы.
— Стареющему мужчине нелегко примириться с мыслью, что его теснит более молодой человек, даже если это его сын, — заметил он. — Точнее сказать — тем более, если это его сын.
— Но я вовсе не хочу занимать его место, я просто желаю самостоятельности. — Джулиан со вздохом откинулся на дубовую спинку стула. — Как ты считаешь, может, он передумает, если я женюсь?
— Не исключено, хотя больших денег я бы на это не поставил, — сказал Реджи и неожиданно для самого себя предложил:
— Знаешь что, приезжай-ка в Стрикленд. Если уж ты начал подумывать о брачных узах, то в Дорсете полно хорошеньких девушек.
— Я был бы очень рад увидеть своими глазами твое имение, и я всегда не прочь поглазеть на хорошеньких девушек, — рассмеялся Джулиан. — Но, к сожалению, смогу посетить Стрикленд лишь недели через две.
— Вот и прекрасно. Я съезжу в Лестершир, куплю несколько кобыл и как раз через пару недель вернусь к себе в поместье, — обрадовался Реджи возможности скрасить свое одиночество в огромном, пустом доме, где он когда-то жил вместе с родителями. Кроме того, ему очень хотелось, чтобы молодой друг взглянул на восхитительную Мередит Спенсер.
Реджи не стал засиживаться в таверне и вскоре распрощался с Джулианом. Ему нужно было поставить точку еще в одном деле — и эта необходимость была приятной.
Открывший дверь ничем не примечательного дома в конце улицы мужчина, в котором угадывался бывший боксер, при виде Реджи расплылся в широкой улыбке:
— Рад вас видеть, мистер Дэвенпорт. Давненько к нам не заглядывали.
— Да, давно, — согласился Реджи, снимая шляпу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136