— Какая замечательная история! — с застенчивой улыбкой сказала Бегония.— По-моему, очень глупая сказка, — фыркнула Лорел. Пиона задрала личико кверху и, заикаясь, спросила:— А в буширских садах много всяких чудищ, вроде тигров?— Тигры не чудища. Это красивые дикие звери.— Ничего себе красавцы! Красавчики людоеды! — высказалась Лорел.— Но люди тоже едят зверей.— Я ни одного не съела! — заявила Пиона. Джапоника ласково улыбнулась:— О нет, съела, и не одного. Как ты думаешь, откуда берутся почки для пирога, ветчина и сардельки?Гиацинта фыркнула и отвернулась.— В Персии много великолепных зверей, которые совсем неопасны. Антилопы. Верблюды. Правда, верблюды бывают страшными грубиянами. — Джапоника не могла удержаться от искушения посмотреть Гиацинте в глаза. — В Индии по берегам озер и прудов живут белые цапли. Безобидные птицы, по несчастью украшенные плюмажем из нарядных перьев, которые так нравятся некоторым английским дамам. И еще там водятся павлины с замечательным радужным опереньем. Сколько в нем цветов, и не сосчитать!— У Лорел есть веер из перьев павлина, — сказала Пиона, — но она не дает нам его трогать.— Его прислал отец. Он всегда присылал каждой из нас подарки.— Наш папа был самым замечательным во всей Англии, — сказала Гиацинта и отвернулась.Джапоника задумалась. Замечательный отец? Лорд Эббот даже не счел нужным сообщить ей истинный возраст своих дочерей. А может, он продолжал считать их маленькими девочками.— Когда ты последний раз видела отца, Пиона?— Пять лет назад.— Так давно?— Маленькая обманщица! — тут же воскликнула Цинния. — Папа приезжал домой два года назад!Пиона опустила голову.— Но у меня была корь, и он не стал заходить ко мне, чтобы не заразиться.— Он не захотел с тобой встречаться? — Джапоника была в шоке и не сумела этого скрыть.— Наш папа никогда не задерживался дома, но мыслями он всегда был с нами, — торжественно заявила Гиацинта. — Каждый месяц мы получали от него посылки.— Ты хочешь сказать, что садовник получал от него посылки, — съязвила Цинния.— Сады нашего папы не имеют равных даже в столице! — запальчиво проговорила Гиацинта. — Он всю жизнь им посвятил. — Девушка смерила мачеху презрительным взглядом. — Не думаю, что вы знаете о том, насколько он известен как ученый-садовод. А вот я знакома с каждым растением из его коллекции.— На самом деле я немного знакома с садоводством и могла бы обойтись без сопровождающего в научно-познавательной прогулке по саду. — Если поездка в Лондон увенчается успехом, едва ли у Джапоники будет возможность познакомиться с любимым детищем лорда Эббота.— Папа всех нас одинаково любил, — сказала Лорел. Она не могла не вставить свое слово в строку. — Он и имена нам всем дал цветочные.— Только вот иногда забывал поздравить нас с днем рождения, — робко заметила самая младшая из сестер. — Хотела бы я, чтобы папа подольше бывал с нами.— Не переживай. Ты ведь не одна, смотри, сколько у тебя сестер. — Джапоника похлопала двенадцатилетнюю девочку по плечу.Должно быть, Гиацинта уловила жалость в тоне мачехи и вскинула голову с видом оскорбленной невинности.— В семьях аристократов не принято баловать детей. Нас воспитывают по-другому. Слишком много нежности размягчает мозги.— А мне кажется, недостаток внимания делает ребенка одиноким, — осторожно заметила Джапоника. — Но признаться, у меня было совсем другое детство — не такое, как у вас.— И где вы жили? — с любопытством спросила Цинния.— В соломенной хижине? — предположила Пиона. — Гиацинта говорит, что иностранцы только такой дом и могут себе позволить. И еще что они спят на полу.Джапоника улыбнулась:— Гиацинта права в одном. В Персии очень богатые люди имеют дома без дверей и спят на соломенных матрасах.— А дикие звери бродят в округе, распивая хозяйский чай?— О нет, в таких домах тигры не водятся. — отвечала, но воображение уже рисовало тот образ, что навеки запечатлелся в памяти. Раскрашенное под леопарда лицо Хинд-Дива. Шатер, парчовые подушки и шелковые покрывала…— Что с вами, вы как-то странно выглядите! — воскликнула Пиона с детской прямотой.С некоторым запозданием Джапоника заметила, что пять пар глаз очень пристально изучают ее лицо.— Я вспомнила об одном жителе Багдада — он был леопардом.— Вы все время говорите чепуху, — пренебрегло жительно заметила Лорел.— Но я с ним встречалась лично. Звали его Хинд-Див. Его дом был такой большой и красивый, с мраморными полами и множеством фонтанов. Вместо дверей там висели самые красивые портьеры, которые я только видела в жизни. Некоторые были сделаны из стеклянных бус, другие из шелка, все в красновато-оранжевых тонах — цветах заката. Как бы ни было жарко на улице днем, воздух под крышей его дома всегда был ароматен и чист. И. что самое удивительное, стоит только гостю подумать о своем желании, например о том, что ему хочется выпить что-то прохладное, как все желаемое немедленно появлялось, и без всякого шума, если не считать шелеста шагов слуги по мраморному полу.— И где спал леопард? — спросила Пиона, завороженная сказкой. .— Кроватью ему служила низкая деревянная платформа, на которой грудились шелковые подушки: багряные, золотые и лазурно-синие.— Как будто в волшебном замке! — выдохнула Бегония. — Только леопард в эту сказку не вписывается.— В какой сказке нет троллей, людоедов или драконов? — задумчиво проговорила Джапоника в ответ. Она-то знала, какую цену ей пришлось заплатить за гостеприимство.— Расскажи нам еще о Персии, — попросила Пиона. Почувствовав, что ей наконец удалось продвинуться в деле завоевания симпатии по крайней мере одного цветочка из «букета Шрусбери», Джапоника тем не менее сумела не поддаться искушению пойти у ребенка на поводу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110