Ты справишься. — Он зажег сигарету и вернул зажигалку на место. — Ты же сказала, что хочешь работать.
Она глядела в окно на обгоняемые ими машины, но, в общем-то, ничего не видела, так как сидела совсем рядом с Блейком.
— Где была Вивиен сегодня утром? — тихо спросила она. — Вчера вас обоих не было дома до поздней ночи.
— Не было, — невразумительно ответил он.
— Конечно, это не мое дело, — сухо заметила она, избегая его взгляда.
Он только улыбнулся, внимательно следя за дорогой.
Текстильный комбинат Гамильтонов размещался в просторном одноэтажном здании огромного промышленного комплекса, оборудованном по последнему слову техники и окруженном зеленью парка. Кэтрин бывала здесь раньше, но никогда еще в качестве служащей.
Она вошла вслед за Блейком в его офис, отделанный темным деревом и обставленный мебелью в шоколадно-кремовых тонах. Ее внимание привлекла картина, занимавшая стену над большим кожаным диваном. На картине был изображен морской пейзаж в лучах закатного солнца с полоской пальм на берегу, бунгало, крытое серебристо-белой соломой, и на переднем плане смутные очертания двух человеческих фигурок — мужской и женской.
— Нравится? — спросил он, просматривая почту на своем письменном столе. Она кивнула.
— Это Сент-Мартин, да? — тихо спросила она. — Я узнаю это место.
— Еще бы. Мы распили там бутылку шампанского, как раз под этими пальмами, когда праздновали твое восемнадцатилетие. Мне пришлось чуть ли не на руках отнести тебя в бунгало.
Она рассмеялась, вспомнив, как бесшабашно они веселились с Блейком под шум прибоя. Они без умолку болтали, плескались в пенистых волнах, пили шампанское, а Мод и Филлип тем временем проигрывали деньги в каком-то казино.
— Это был мой лучший день рождения, — промолвила она. — Мы, кажется, тогда за всю поездку ни разу не поссорились.
— Хочешь, поедем туда опять? — вдруг спросил он.
Она обернулась. Он стоял у стола, слегка расставив ноги, уперев руки в стройные бедра.
— Сейчас? — спросила она.
— На следующей неделе. У меня кое-какие дела на Гаити, — загадочно пояснил он. — Я думал, мы задержимся на пару дней в Сент-Мартине, а оттуда — на Гаити.
— Почему на Гаити? — с любопытством спросила она.
— Тебе туда ехать незачем, — ответил он с категоричностью, исключавшей дальнейшие расспросы.
Она продолжала рассматривать картину.
— Кто это — мы? — еле слышно спросила она.
— Вивиен и Дик, — уточнил он. — Это последняя попытка добиться от него согласия на сотрудничество.
— И от нее? — спросила она с неожиданно острым чувством горькой обиды.
Между ними повисла долгая пауза.
— Я думал, тебе известно, зачем она приехала.
Она упорно рассматривала огромную деревянную раму картины, чувствуя, что сейчас умрет. Значит, он все-таки признается.
— Да, — прошептала она. — Я знаю.
— Знаешь? Интересно, — пробормотал он, бросив хмурый взгляд на ее осунувшееся лицо.
— Кто-нибудь еще поедет? — спросила она. — Филлип, например?
— Филлип? — хрипло переспросил он. Его лицо окаменело. — Что между вами происходит, Кэтрин Мэри?
— Ничего. — Она словно оправдывалась перед ним. — Просто нам приятно общество друг друга, вот и все.
В темных глазах Блейка вспыхнули злые огни.
— Ради Бога, возьмем Филлипа. Надо же тебе играть с кем-нибудь. — Его голос стал резким.
— Я не ребенок, Блейк, — сказала она со спокойным достоинством.
— Оба вы дети.
Она выпрямила стройные плечи:
— Вчера ты обращался со мной не как с ребенком!
Едва заметная улыбка тронула его твердые губы.
— Ты вела себя не как ребенок. — Его откровенно дерзкий взгляд медленно заскользил по ее фигуре, обжигая кожу сквозь элегантный костюм.
Она почувствовала, как ее щеки заливает румянец при воспоминании о его горячем теле, покрытом жесткими волосами, тесно прижатом к ее груди.
— Филлип! — прорычал он, не спуская с нее глаз. — Ты бы сожгла его заживо. Ты для него слишком темпераментна. И для Донована тоже.
— Блейк! — Она не могла сдержать своего негодования.
— Это сущая правда, — не унимался он, глядя на нее в упор суженными зрачками темных от ярости глаз. — Я почти не спал ночь. Все вспоминал прикосновения твоих рук… шелковую кожу… извивающееся тело… Может, ты еще и зеленая, моя девочка, но инстинкты у тебя роскошные. Когда ты наконец перестанешь бояться, из тебя выйдет дьявольски соблазнительная женщина.
— Ничего я не боюсь… — вырвалось у нее прежде, чем она успела сообразить, что сказала.
Она стояла и смотрела на него, уязвимая и жаждущая вновь ощутить прикосновение его рук к своей обнаженной коже и жар его вожделения. Хоть бы он приласкал ее. Он тотчас же уловил, прочел этот зов в ее глазах. Резко поднялся и, обойдя стол, приблизился к ней вплотную. Теперь между ними не было никакого притворства, только нить разделенного влечения, неумолимого и требовательного.
— Черт возьми, ты сама не знаешь, что я прочел в твоих глазах, — глухо произнес он, и его большие руки с силой схватили ее за талию и притянули еще ближе.
Было упоительно ощущать его огромное мускулистое тело во весь рост своего. Она подняла лицо и посмотрела ему прямо в глаза. Ее сердце колотилось. Его голова начала наклоняться, и она задрожала.
Его алчущий рот сделал ей больно. Она вытянулась, обвилась вокруг него, а его губы раздвинули ее губы и жадно впились в них страстным поцелуем.
— Блейк, — изнемогая, прошептала она. Его рука двинулась вверх от талии и закрыла ей грудь, вобрав в себя едва ощутимый вес, а его язык вторгся в тепло ее рта.
— Ты у меня в крови, Кэт, как медленно действующий яд, — хрипло шептал он. Его пальцы начали осторожно сжиматься на ее груди, а он наблюдал за беспомощным выражением ее вспыхнувшего румянцем лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44