Я слышал, здесь отлично готовят баранину.
Лучи осеннего солнца превращали боевые доспехи в настоящие камеры пыток. Жобер смахнул пот со лба.
Огромный боевой конь под ним беспокойно переступал с ноги на ногу. Видимо, ему не терпелось ринуться в бой так же, как и его хозяину.
Наверняка битва закончится их победой, как при Гастингсе. Саксы выстроятся в боевой порядок, образуют заслон из щитов и выставят копья. Норманны бросятся в атаку, чтобы проломить эту стену. Когда они прорвут оборону саксов, победа будет за ними.
– Чего мы ждем? – спросил Майлс, подъехав к Жоберу. – Зачем медлить?
– Мы ждем противника, – Жобер показал в сторону возвышенности, где, по сведениям разведчиков, стояли лагерем саксы.
В долине и на окружающих ее холмах, несмотря на множество собравшихся здесь воинов, было тихо.
– Может, они отказались от битвы? – спросил Майлс. – Может, их испугало то, что нас так много?
Жобер с досадой подумал, что со стороны саксов было бы большой глупостью ввязываться в бой с численно превосходящим их и лучше вооруженным противником. Он покачал головой:
– Мне почему-то кажется, что саксы уже разбежались.
– Тогда поедем к лорду Беркли и поделимся с ним своими соображениями, – предложил Майлс.
– Ему может не понравиться, что мы нарушили боевое построение.
Майлс кивнул и отъехал к своим солдатам. Все застыли в ожидании.
– Черт побери, как же все это утомительно! – пробормотал Жобер.
К нему подъехал Роб.
– Мы будем ждать целый день?
– У Беркли есть разведчики. Рано или поздно они вернутся, и мы узнаем, где наш противник.
Роб тяжело вздохнул.
Наконец показался вестовой. Подъехав к Жоберу, он сказал:
– Саксонский лагерь пуст. Похоже, что мы перепугали этих мерзавцев.
– Каковы указания?
– Беркли приказал возвращаться в город.
Жобер выругался вполголоса и отправился к своим воинам, чтобы сообщить им эту новость.
– И что будет дальше? – спросил Хеймо. – Мы возвратимся домой, в Оксбери?
– Нас просят задержаться еще на две недели. Возможно, нам придется делать вылазки мелкими отрядами, чтобы таким образом измотать мятежников.
По дороге в город Жобер думал о том, сколько полезных дел мог бы он сделать за это время в Оксбери. Его охватило отчаяние. В городе он нашел хорошего каменщика. Тот согласился приехать в Оксбери и построить новую кухню.
И конечно, Жобер думал об Эдиве. Ему не хотелось оставлять ее надолго. Он привык работать рядом с ней, ежедневно советоваться, обмениваться мнениями о слугах и о всяких хозяйственных мелочах... Его очень удивило, когда он понял, что скучает не только по ее телу, но и по общению с ней.
Наверное, в сотый раз Жобер обругал себя за то, что не зашел попрощаться перед отъездом. Он позволил Алану говорить о ней плохо. Но даже если Эдива и не участвовала в заговоре против него, это еще не означает, что он ей по душе.
Ему было важно знать, как она к нему относится. Он хотел, чтобы Эдива не только признала в нем хозяина Оксбери, но еще и желала его как мужчину и как мужа. Если король разрешит ему жениться на Эдиве, у нее, конечно, не будет выбора. Он женится на ней, даже если она скажет, что не желает выходить за него замуж.
При этой мысли у Жобера защемило сердце. Что ему делать, если такое случится? Заставить ее силой выйти за него замуж?
Он, конечно, имел на это полное право. Однако едва ли такой брак доставил бы ему удовольствие. Ему хотелось, чтобы Эдива была рада выйти за него замуж. Чтобы она страстно желала делить с ним постель.
Он допустил ошибку. Надо было прийти к ней ночью перед отъездом. Она страстная женщина, и если бы он выказал себя искусным любовником, она, возможно, прониклась бы к нему нежными чувствами.
– Черт возьми, как здесь тихо! Мне от этого как-то не по себе, – сказал Хеймо, прервав его размышления.
Жобер огляделся. Нельзя было так погружаться в свои мысли. А что, если саксы обошли их и собираются напасть с тыла?
В это мгновение Жобер услышал знакомый слабый свист. Так свистит в полете стрела, выпущенная из лука. Плечо пронзила боль. Он с изумлением увидел стрелу, торчащую из его кольчуги, услышал восклицания своих воинов и в тот же миг потерял сознание.
Когда Эдива вошла в зал, священник о чем-то разговаривал с сэром Аланом. Эдива подозрительно взглянула на мужчин. Ни тот ни другой не вызывали у нее доверия.
– Нет ли весточки от лорда Бревриена? – спросила она.
– Нет. Он уже отслужил полсрока. Зачем ему посылать весточку, если он вернется через две недели? – сказал Форней.
– Да, конечно, – произнесла она с улыбкой. Поскольку Форней не ценил в женщинах ум, она решила притвориться простушкой вроде Вульфгет. – Надеюсь, он скоро вернется. У меня есть кое-какие вопросы по хозяйству, которые я не могу без него решить.
– Может быть, я смогу вам помочь, дитя мое? – спросил священник с заискивающей улыбкой.
– Лорд Бревриен обещал сказать, сколько зерна следует оставить для весеннего сева.
– В этом я не разбираюсь, – сказал священник. – Вы не поможете? – обратился он к Алану.
– Нет, – ответил рыцарь. – Разве нельзя подождать до его возвращения?
– Придется, – сказала она, взглянув на ширму, за которой было устроено место для больной Вульфгет. – Как она? Ест что-нибудь?
– Я сказал, что она будет есть, и она ест.
– Надеюсь, вы не запугиваете ее? Форней возмущенно хмыкнул:
– Как можно запугать такую нежную девушку? Тем более когда она так страдает!
– Простите, – сказала Эдива, с трудом подавив улыбку.
Кто бы мог подумать, что презирающий саксов норманн превратится в заботливую няньку? Пожалуй, юная саксонка будет страдать, если Алану надоест с ней возиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87