– Тетя Пруди! Где она? Я хочу ее видеть! Она сильно обгорела при пожаре?Но в глазах Хантера Камилла прочитала страшную весть.– О, Господи, нет! – простонала она. – Только не моя милая тетя Пруди! – Она схватила Хантера за рукав, словно умоляя его опровергнуть ужасную правду, но он Молчал. – Это все моя вина! Ничего бы не случилось, если бы не я! Но Антония здорова? Ты не обманываешь меня?– Клянусь тебе, она не пострадала… Но я должен тебе сказать, что твой дом полностью сгорел.По лицу Камиллы покатились слезы.– Как странно! Мне совершенно все равно… Мне не жаль дома, я думаю только о моей бедной тете… О, Хантер, добрее тети Пруди не было никого на свете! Она готова была все отдать, пожертвовать собой, ничего не прося взамен. Я в неоплатном долгу перед ней.Хантер обнял Камиллу, всем сердцем ощущая ее боль.– Ты дала ей все, чего ей в жизни не хватало. Ты ее любила, вы с ней вместе растили Антонию, – заглянув ей в лицо, он понял, что она на грани полного изнеможения. – Ты устала, Камилла. За двое суток столько всего стряслось – удивительно, как ты вообще еще держишься.Увидев усталые морщинки в уголках его глаз, Камилла догадалась, что он тоже измучен.– Мне кажется, за это время я прожила целую жизнь, Хантер…– Я понимаю. А теперь тебе надо хорошенько выспаться. Я посижу с тобой, пока ты не заснешь.– Не стоит. Тебе самому не мешало бы выспаться.– Я еще успею.Оглядев себя, Камилла обнаружила, что на ней длинная и широкая мужская рубашка. Она вопросительно взглянула на Хантера, и он виновато улыбнулся.– Извини за такой наряд, но пришлось взять первое, что подвернулось под руку. Надеюсь, ты не против? Это одна из моих рубашек.Камилла попыталась поднять голову, но внезапно подбородок пронзила острая боль. Она с недоумением посмотрела на Хантера, и он покачал головой.– Бедная ты моя! Тебе крепко досталось за последние два дня. Как твое горло?– Не знаю. У меня все болит. Я могу думать только о моей тете. А Луи? Он… он умер?– Забудь о нем.Хантер ласково провел рукой по лицу Камиллы, заставляя ее закрыть глаза, но они тотчас же снова открылись.– Это твоя спальня?– Нет, но она за стеной. Вот эта дверь соединяет наши две комнаты. Если тебе что-нибудь понадобится, только постучи.– Это дождь за окном?– Да. Засухе настал конец.– Слава Богу! – прошептала Камилла. – Хоть одна хорошая новость…– Тебе надо заснуть, Камилла. Усни и ни о чем не думай. Утром тебе станет легче.Но Камилла покачала головой. Слезы сами собой покатились по ее щекам: она опять вспомнила о тете Пруди. Только под утро она наконец забылась беспокойным сном.Проснулась Камилла поздно. Выглянув в окно, она увидела, что земля как будто ожила после прошедшего ночью дождя, а на горизонте уже собирались облака, обещая к вечеру новый дождь.Перед ней расстилался чудесный сад; даже несмотря на продолжавшуюся два года засуху, деревья и кусты зеленели. Розы, лаванда, гвоздики росли вдоль дорожки, спускавшейся к изящной беседке. Очевидно, потребовалось немало сил и средств, чтобы поддерживать усадьбу в таком прекрасном состоянии.Отвернувшись от окна, Камилла рассмотрела во всех деталях роскошную обстановку спальни. Белый персидский ковер покрывал пол, покрывало на постели и шторы на окнах были из розового атласа. Одна из стен целиком состояла из китайских зеркал. В детстве Камилле уже приходилось бывать в этом доме, но только в гостиной на первом этаже. В мужских штанах, рубашке и стоптанных черных сапожках она казалась сама себе Золушкой, случайно попавшей в чужую элегантную спальню…А впрочем, какое все это имеет значение?! Ведь вчера умерла тетя Пруди, а ее дом сгорел дотла!Негромкий стук в дверь прервал ее размышления. Не успела Камилла ответить, как дверь приоткрылась и в ней показалось личико Антонии.– Можно войти, мамочка? – спросила девочка. Камилла протянула руки навстречу дочери, и Антония с разбегу бросилась ей на шею.– Я не могу найти тетю Пруди, мамочка. Я всюду искала, но ее нигде нет! Нелли говорит, что ты мне скажешь, где она.Камилла села на постель и усадила дочку к себе на колени. Боль разрывала ей сердце, но она знала, что надо что-то сказать Антонии. Надо найти верные слова.– Помнишь, любовь моя, как мне однажды пришлось оставить тебя и уехать сюда, в Техас?– Да. Тебя долго не было, и я по тебе скучала, – темные глаза Антонии были полны удивления. – Ты хочешь сказать, что тетя Пруди уехала, мамочка?Камилла изо всех сил старалась не разрыдаться.– Да, моя родная, она уехала, но не так, как я. Она никогда не вернется.– Я не понимаю! – воскликнула Антония. – Она не говорила, что собирается уезжать! – Внезапно слезы брызнули из ее глаз и закапали прямо на руку Камиллы. – Тетя Пруди умерла, да? Так же, как мой папа? Но почему, мамочка? Я думала, она любит нас с тобой!Камилла убрала выбившийся локон с лица дочери.– Она нас обеих очень любила, золотко мое, но иногда людям приходится уезжать.Антония была слишком мала, чтобы понять, что такое смерть. «Может, оно и к лучшему, – подумала Камилла, еще крепче прижимая ее к себе. – Не надо ей знать, что случилось».– Все будет хорошо, милая. Просто помни, что она очень сильно тебя любила.Антония подняла голову и прижалась щекой к щеке матери.– А ты никуда не уедешь, мамочка?– Я постараюсь никуда не уезжать, детка.Они долго молчали, думая каждая о своем. Наконец Камилла заставила себя очнуться и внимательно осмотрела Антонию, чтобы убедиться, что у девочки нет ожогов.– У тебя ничего не болит, Антония? – спросила она с тревогой.– Нет, но я вчера очень испугалась. Я не могла выбраться из комнаты, всюду был дым! Я плакала, пока мистер Кингстон меня не нашел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129