«Дар любви»: АСТ; Москва; 1999
ISBN 5-237-02686-9
Оригинал: Judith O`Brien, “Five Golden Rings”
Перевод: Н. Ибрагимова
Аннотация
Нет и не может быть для настоящей женщины дара более драгоценного, чем дар любви. Любви прекрасной и волшебной, страстной и обжигающей, чувственной и святой. О любви, которая приходит неожиданно, чтобы стать светом во тьме и смыслом жизни...
Джудит О'Брайен
Пять золотых колец
Моему старшему брату, Бруксу, который всегда открывал коробки с моими куклами Барби, пока я разворачивала его машинки и солдатиков.
И еще: я вовсе не хотела выбрасывать твою бейсбольную кепку клуба «Сент-Луис кардинал» из окна машины на шоссе. Просто так получилось.
Глава 1
— Мисс Грэхем! Мисс Грэхем! — Девочка так высоко тянула руку и с таким пылом, что Эмма Грэхем мысленно представила себе, как она сейчас продырявит потолок — Да, Дженнифер К. — Эмма улыбнулась. Полдесятка ребят, которых не вызвали, издали обычный стон разочарования.
Дженнифер К., обозначенная так для того, чтобы отличить ее от четырех других Дженнифер из первого класса, вскочила в ту самую секунду, как произнесли ее имя.
— Я хочу быть рождественским ангелом, — объявила она» приглаживая ладошкой свои длинные русые волосы.
— Очень мило, Дженнифер К. Я это непременно запомню на тот случай, если возникнет такая нужда.
Эмма приобрела большой опыт в оценке детей своего класса. В каждом классе была своя Дженнифер К., хорошенькая девочка, слишком хорошо знающая о своей красоте.
Этот класс не был исключением. В нем имелись также свои клоун, умник, сорванец, коленки которого были расцарапаны сильнее, чем у всех остальных, вместе взятых, и так Далее.
Только один ребенок в этом году не вписывался в общую картину — новый мальчик, загадка и для нее, и для детей. За пять лет преподавания у нее еще никогда не было такого ученика, как этот.
Сегодня, как обычно, он сидел очень тихо, сложив руки на крышке парты. Он вел себя слишком тихо для шестилетнего мальчика, и глаза у него были слишком серьезными.
По словам директора, его мать умерла, когда он был еще младенцем. Эмма предприняла несколько попыток связаться с его отцом, но то ли ее послания не дошли до него, то ли он не потрудился ответить. Няня мальчика всегда приводила его в школу и забирала из школы. Он никогда не шел домой вместе с другим ребенком, никогда не договаривался поиграть с кем-нибудь и не получал приглашений на детские праздники в конце дня.
Хотя в ее классе было полно детей, родители которых развелись, только у нового мальчика один из родителей умер. Дети чувствовали эту разницу и избегали его с первого дня. У детей существовал невысказанный страх, ощущение, что такое несчастье может оказаться заразным.
Эмма снова обратилась к ученикам:
— Я разделила класс на три группы. Одни из вас будут Ханукой, другие Кванзой, а третьи Двенадцатью днями Рождества.
Словно по команде по классу прошла волна стонов и радостных криков, как на стадионе. Возбуждение было почти осязаемым. До Рождества оставалось всего три недели. В классной комнате появились каталоги игрушек, повсюду была разложена зеленая и красная бумага для рукоделия. Даже ворчливый школьный сторож со своей вечной шваброй в руках, теперь украшенной мишурой, был замечен в красном колпаке Санта-Клауса. К середине января он будет жаловаться, что блестки забились в каждый коврик и уголок, но сейчас он вместе со всей школой был охвачен лихорадочным предвкушением праздника.
Только новый мальчик оставался в стороне. Быть новеньким в школе всегда достаточно сложно, но быть новеньким в такое время года почти невыносимо. Он был новеньким, его мать умерла, но больше всего ему не повезло с именем — его звали Аза.
Не было нужды отличать этого Азу от другого Азы в классе — он был единственным. По правде говоря, он был единственным Азой во всей школе, возможно, во всем Бруклине.
Эмма заложила прядку отливающих медью волос за ухо и склонилась над своим столом.
— Мисс Грэхем! Мисс Грэхем!
Это подал голос один из Майклов. У них было два Майкла, что довольно необычно. Как правило, их в каждом классе по крайней мере трое.
— Да, Майкл Р.? — Она посмотрела на часы. Осталось пятнадцать минут до конца урока, а ей еще надо раздать задания.
— У вас есть парень?
В комнате воцарилась тишина. Эмма привыкла слышать этот вопрос по крайней мере раз в неделю. Во время праздников он поднимался с вызывающей тревогу частотой. Это служило ей личным сигналом того, что праздники начались всерьез, .
— Нет, Майкл Р., сейчас нет. Ладно, послушайте. У меня здесь пачка записок, которые нужно отнести вашим… Да, Бобби. Какой у тебя вопрос?
— Мисс Грэхем? Мои родители ночью боролись, сняв рубашки. Я их видел.
Эмма прикусила изнутри щеку, чтобы не рассмеяться.
— Спасибо, что поделился с нами этой новостью, Бобби. Как я уже сказала, записки, которые я вам сейчас раздам, должен подписать один из ваших родителей… Да, Санбим, хочешь что-то добавить?
Казалось, Санбим удивлена тем, что ее вызвали. Независимо ни от чего она всегда казалась удивленной. Моргая, она встала рядом с партой.
— Мой папа курит по ночам смешную трубку. Отец Санбим, бывший менеджер рок-группы «Благодарные мертвецы», а ныне банкир с Уолл-стрит, кроме того, по рассказам дочери, носил нижнее белье, разрисованное галстуками, и во время учебы в колледже подвергался аресту. Санбим приносила его фотографии из полицейского дела для игры «покажи и расскажи»
— Курение очень вредно, — сказал Билли. — От него бывает рак, и тогда тебя разрежут, и ты умрешь. У Санбим задрожали губы.
— Но он делает всего одну или две маленькие затяжки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22