Но потом вы очень долго разговаривали и, когда стало уж совсем поздно, папа согласился и разрешил ему взять меня во Францию, на один месяц.
– О Майкл, мне очень жаль, но твой дедушка так сильно хотел взять тебя с собой, что сказал тебе неправду.
– Я догадался об этом и сказал ему, что хочу домой.
– Что он ответил тебе?
– Он пообещал, что отвезет меня домой, но сначала я должен посмотреть игрушки, которые он купил для меня. У него всегда была причина, чтобы не ехать домой. А потом он сказал, что я должен провести с ним еще одну ночь. Когда я проснулся на следующее утро, мы уже были в другом городе. Я сказал ему, что убегу!
– О Майкл! – Клер прижала его к себе; ей было больно от мысли, что мальчику пришлось пережить это. Он попытался освободиться из ее объятий, и она отпустила его.
– Все в порядке, мама. Дедушка не был злым, просто он хотел, чтобы я поехал с ним. Он сказал, что, когда мы приедем в Саванну, он даст телеграмму папе, и тот приедет за мной. И после этого все было хорошо.
Клер улыбнулась и потрепала малыша по щеке, зная, что в Саванне Тревор Венгер тут же посадил бы Майкла на корабль и увез во Францию.
– Когда я увидел папу, то захотел к нему, а дедушка сказал, что нельзя делать этого. Вместе с нами в карете был Кларенс, который держал меня… Но я его ударил и убежал.
– И вот теперь ты с нами.
– Мама, дедушка добрый, вот только не хотел отпускать меня домой.
– Да, малыш. Но, понимаешь, Майкл, когда любишь, нужно понимать этого человека и думать о том, что делает его счастливым. А твоего дедушку не научили этому.
Клер смотрела в карие глаза Майкла, пока он пытался осмыслить ее слова. Мальчик кивнул, и Клер нежно обхватила ладонями его лицо.
– Но главное – это то, что мы снова вместе.
– Да, мама.
Весь день они провели у постели Форчена, поочередно меняя компрессы. Видя, как прекрасно справляется Бадру, Клер отослала Майкла приготовить пижаму и одежду для следующего дня. Вечером зашел доктор Рот; он был очень вежлив, но сказал, что состояние Форчена остается без изменений.
Перед сном Майкл тихонько вошел в их комнату и, подойдя к постели отца, взял его за руку. Глядя на малыша, Клер с трудом сдерживала слезы. Он встал на низкий стульчик и, склонившись над Форченом, поцеловал его в щеку. Взглянув на Бадру, она заметила, как тот украдкой вытирает слезы.
– Я люблю тебя, папа. Поправляйся, пожалуйста, – сказал Майкл, коснувшись его щеки.
Слезая со стульчика, он улыбнулся Клер, и она улыбнулась ему в ответ. Слезы выступили на ее глазах, когда мальчик подошел к ней и, поцеловав, пожелал спокойной ночи.
– Бадру, ты тоже можешь идти, – обратилась она к слуге после того, как Майкл ушел в свою комнату. – Теперь я справлюсь сама.
– Мэм, я останусь. Ночью надо помочь перевернуть его…
Прикладывая к телу Форчена влажные полотенца, Клер увидела, что от компрессов промокла вся кровать. Она села рядом с ним и, взяв его руку, положила голову на подушку.
Через несколько минут Клер проснулась и сняла компресс с его лба; ткань была настолько горячей, что обжигала пальцы.
– Мэм, если хотите спать, я могу сменить вас.
– Спасибо, Бадру, но я справлюсь сама…
Через несколько часов наступил рассвет, и слуга потушил лампу.
– Если я вам пока не нужен, миссис О'Брайен, то разрешите мне ненадолго уйти. А потом я могу присмотреть за Майклом.
– Конечно, иди. Спасибо, что оставался со мной всю ночь.
– Хорошо, мэм.
Бадру вышел и бесшумно закрыл за собой дверь.
Клер посмотрела на Форчена и убрала со лба слипшиеся пряди волос. Она поменяла компрессы и, взяв его руку в свои, снова села рядом с ним. Чувствуя, что сон одолевает ее, она положила голову на спинку кровати и заснула.
Проснувшись через несколько минут, Клер подняла голову и увидела, что глаза Форчена открыты.
– Где Майкл? – прошептал он.
– Он в соседней комнате… О Форчен, ты должен поправиться…
Клер провела рукой по его влажному лбу и отошла от кровати, чтобы намочить в ледяной воде полотенце. Вернувшись к больному, она вытерла его лицо и поняла, что он больше не горит – жар отступил.
– Я хочу…
Клер слегка толкнула его в грудь в том месте, где не было повязок, и наклонилась над ним.
– Форчен О'Брайен, я позволила тебе приехать в Саванну и почти убить себя, пытаясь вернуть Майкла. Но теперь, чтобы поправиться, ты будешь делать то, что я скажу. Не двигайся! Я помогу тебе во всем, но ты не должен двигаться.
Форчен закрыл глаза, словно был не в состоянии продолжать спор, и через несколько секунд Клер поняла, что он уснул. Совершенно измученная, она села рядом и положила руку ему на грудь. Жар отступил. Значит, теперь у них есть надежда!
Когда он проснулся, Бадру как раз выводил Майкла из комнаты, и О'Брайен увидел их.
– Майкл!
Мальчик подбежал к нему.
– Как ты себя чувствуешь, папа?
Форчен обнял сына здоровой рукой и, закрыв глаза, прижал его к себе. Клер знала, что он взволнован и не может ответить мальчику.
– Ты меня слышишь, папа?
– Да, Майкл.
– Хорошо… Мама и Бадру говорили, что ты обязательно поправишься.
– Майкл, иди с Бадру. Дай папе поспать, пожалуйста, – нежно произнесла Клер, уводя его от кровати. Малыш улыбнулся Форчену и побежал к слуге.
Она посмотрела на мужа и, не в силах сдержать слезы радости, заплакала.
– О Форчен…
Она подошла к кровати и, стараясь не причинить ему боли, крепко обняла Форчена, положив одну руку на голову, а другую на – живот.
– Форчен, ты должен поправиться ради нас всех.
Он погладил ее волосы.
– Конечно, Клер. Ты бы пристрелила меня, если бы этого не произошло.
Клер заплакала, давая волю своим чувствам.
Через несколько минут она успокоилась и вытерла глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117