Начало у того и другого – 1837 год. Ваша королева умерла в девятьсот первом. Чарльз Тиффани умер в девятьсот втором.
– И что это значит?
Он едва заметно пожал плечами:
– Наверное, ничего особенного, но все-таки мне это кажется довольно странным.
– А Тиффани действительно начал с того, что открыл магазин канцелярских товаров, как я читала?
– Совершенно верно. Чарльз и его партнер, Джон Янг, открыли магазин канцелярских и галантерейных товаров 21 сентября 1837 года. Дом № 259 по Бродвею, напротив «Нью-Йорк Сити-холл». Чтобы открыть торговлю, Чарльз занял у отца тысячу долларов, и в день открытия их выручка составила потрясающую сумму – пять долларов плюс-минус несколько центов, как утверждает история, которую вы уже слышали.
– Но если Тиффани сумел преуспеть, начав таким образом, к тому же на взятую в долг тысячу, я, конечно же, смогу сделать куда больше, – усмехнулась Регина.
– Разумеется, вы должны учесть, что он к тому же начинал с торговли не ювелирными изделиями, а канцелярскими товарами и подарками. К ювелирному делу он подбирался постепенно, в течение нескольких лет. До недавнего времени у него не было конкурентов. Теперь в Нью-Йорке несколько ювелирных фирм. – Он вопросительно посмотрел на Регину. – Надеюсь, что я не очень нескромен, Регина, но сколько вы собираетесь вложить в дело?
Она крепко задумалась. Насколько можно быть откровенной с этим, по сути дела, незнакомым ей человеком? Она уже и так слишком много рассказала ему о себе.
И Уилл поспешно добавил:
– Простите, мне не следовало спрашивать об этом. Это, конечно, не мое дело.
– Нет, почему бы мне и не ответить? Я могу вложить в дело более тридцати тысяч английских фунтов.
Он тихонько свистнул:
– Почти двести тысяч долларов! У вас добротная финансовая опора, но не забывайте, что вы можете потерять все ваше наследство.
– А почему вы думаете, что я унаследовала эти деньги?
– Ну, я просто решил, что они достались вам от мужа, – ответил он удивленно. – Вы хотите сказать, что это не так?
Регина покачала головой:
– Эти деньги я заработала сама. Я действительно унаследовала несколько тысяч фунтов, когда умерла моя мать, и эти деньги я вложила, чтобы заработать то, что имею сейчас.
– Это, вероятно, было надежное дело.
– Ну… многие этого не сказали бы, но в конце концов все обернулось хорошо.
– Могу ли я спросить, во что вы их вложили?
Регина колебалась. Опять-таки насколько можно быть откровенной с попутчиком? Шампанское, весь этот вечер и легкость, которую она испытывала в обществе Уилла, перевесили ее природную осторожность. И пока они шли до кормы, она рассказала ему о Брайане Макбрайде, о кашмирской экспедиции и о хорошей добыче, с которой они вернулись.
Уилл покачал головой:
– Рискованное предприятие, но, как говорится, все хорошо, что хорошо кончается. А этот Макбрайд мне кажется большим оригиналом.
– Он и есть такой! – И, заметив, что в ее голосе прозвучала восторженная нотка, она тут же добавила: – Он дикий, необузданный человек, но прекрасный охотник за драгоценными камнями.
Уилл пристально посмотрел на нее:
– Он хорошо поступил по отношению к вам, это очевидно. Я замечаю, что вы питаете к нему романтические чувства.
Регина отпрянула:
– Вы говорите дерзости, Уилл!
– Да, вы правы. Это, конечно же, меня не касается.
Она позволила ему снова взять себя под руку.
– По-видимому, я становлюсь излишне чувствительной, когда речь заходит о мистере Макбрайде. Мы расстались не лучшим образом. – Вдруг она почувствовала себя усталой. – Уилл, вы не будете возражать, если я пойду к себе? Я совершенно без сил.
– Конечно, Регина, – отозвался он заботливо. – Уже поздно.
Он проводил ее вниз, до каюты. Задержавшись в дверях, он поднес к губам ее руку; жест был настолько романтичен, что Регина вспыхнула от восторга.
– Я провел чудеснейший вечер, Регина. И надеюсь, что мы будем видеться до конца нашего путешествия.
– Я очень надеюсь, Уилл. Я твердо решила вытянуть из вас все сведения, какие только возможно.
– К вашим услугам, миледи. – Отпустив ее руку, он отступил на шаг. – А теперь – доброй ночи, Регина. Увижу ли я вас за завтраком?
– Непременно. Доброй ночи, Уилл.
Она на миг задержалась в дверях, провожая глазами его стройную фигуру. Он держался прямо и изящно.
Регина тихо вошла в каюту и закрыла дверь. Заперла замок и постояла, прислонившись к двери спиной. Она получила большое удовольствие от общения с Уиллом и к тому же была благодарна ему за щедрость, с которой он делился с ней своими познаниями в интересующих ее делах. Каковы-то будут их будущие встречи?
Она вздрогнула, услышав стук в дверь. Наверное, подумала Регина, вернулся Уилл, и отперла.
В дверях стоял Петер Мондрэн, вид у него был холодный и даже грозный.
– Петер! Что случилось?
– Вы провели целый вечер с этим американцем!
– Да, мы с ним танцевали, потом подышали свежим воздухом на палубе.
– Сейчас уже три часа ночи, – проговорил он тоном обвинителя.
– Мы говорили о делах. Уилл работает в ювелирной компании, и я засыпала его вопросами, что вы и услышали бы, если бы не ушли из-за стола.
– Уилл, вот как? Вы думаете, что я глупец, Регина? По тому, как вы смотрели на него, я понял, что вы уже питаете романтическую привязанность к этому молодцу.
– Если вы так думаете, вы действительно глупец, Петер! Я встретила этого человека только сегодня вечером.
– И за один вечер, кажется, очень сблизились с ним. Насколько я припоминаю, этого Макбрайда вы тоже едва знали, когда решились поехать с ним в экспедицию.
– Вряд ли это одно и то же, Петер. – Гнев быстро разгорался в ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94