Она сразу поняла причину своей внезапной уступчивости – Дэвид Тревелайн.По мере того как росла и крепла ее любовь к нему, все более отдалялись и Мауи, и Акаки. Если раньше она спешила к озерку и водопаду, чтобы без помех грезить там о своем утраченном рае, то теперь ради встреч с Дэвидом, ожидание которых наполняло ее трепетом. А он, появляясь, без остатка заполнял ее мысли, сердце, душу – все существо, так что не оставалось места ни для чего иного. Девушка даже начала по-иному смотреть на обычаи и нравы страны, в которой теперь жила, но была не так наивна, чтобы не понять – эта перемена основана на любви к Дэвиду. Не встреть его Лилиа, она была бы так же одинока и несчастна, как и сначала.Всю следующую неделю Морис Этеридж регулярно наведывался в Монрой-Холл. Уже со второго визита он перестал приносить конфеты и цветы, заметив, что Лилиа не проявляет к его подаркам особого интереса. «К чему в таком случае тратиться?» – подумал он с большим облегчением.Точно так же начиная со второго визита леди Анны не было в солярии, когда приходил Морис. В этом помещении, залитом солнцем, он проводил время наедине с Лилиа, что избавляло его от постоянных насмешек тетки. Девушка неизменно встречала его в амазонке, как бы давая понять, что у нее есть дела. За неделю ее отношение к Морису не стало теплее, она держалась отчужденно, но вежливо. Не имея опыта в сердечных делах, он не находил в поведении Лилиа ничего странного. Наоборот, это внушало надежды, поскольку Морис знал от матери, что женщины относятся к браку серьезно.Впрочем, даже если бы кто-то намекнул, что не все в порядке, Морис отмахнулся бы. Всерьез увлеченный Лилиа, он изнемогал от вожделения и готов был на все, чтобы заполучить ее. Ему стоило немалого труда держать себя в рамках приличия и не выказывать, насколько он распален. После каждого визита, длившегося от пятнадцати минут до получаса, Морис, оставшись один в конторе или дома, воображал, как набрасывается на Лилиа, срывает с нее одежды и в исступлении берет ее силой прямо на полу солярия. Эти видения изгоняли из его памяти реальные встречи, и он даже не помнил, о чем шел разговор с девушкой.Увы, если бы Морис из кожи вон лез, чтобы заинтересовать Лилиа, она вряд ли расположилась бы к нему. Девушка очень сожалела, что согласилась встречаться с кузеном, и умирала от скуки в его обществе. Если он случайно касался ее, Лилиа внутренне содрогалась.Она не сказала Дэвиду о том, что за ней ухаживает Морис Этеридж. Лилиа уже поняла, что ее возлюбленный горяч и способен на опрометчивые поступки. Об этом свидетельствовали его скупые рассказы о прошлом, в частности, о дуэлях и связанных с ними жертвах. Правда, Дэвид заверял, что навсегда покончил с этим, но кто сказал бы, чем кончится дело, узнай он, что Морис вздумал ухаживать за Лилиа? Он вполне мог послать Этериджу вызов.Не желая рисковать, девушка терпеливо выносила тягостные свидания. Она не решалась прекратить их, но чем дольше медлила, тем активнее вел себя ухажер, считавший ее пассивность поощрением. Девушка сознавала все это, но слова замирали у нее на губах, когда она видела жалкого и нелепого Мориса Этериджа. Однако за четыре дня до бала тот, сам того не желая, довел дело до развязки.Некоторое время назад он начал провожать Лилиа до конюшни и в тот день шел рядом с ней, по обыкновению болтая всякую ерунду. Девушка, не слушая его, делала вид, будто заинтересована. Вдруг одна фраза привлекла ее внимание. Она остановилась и посмотрела на спутника:– Вы что-то сказали, кузен? Извините, я не расслышала.– Ничего, я охотно повторю. Я спрашивал, какой костюм вы наденете на бал-маскарад.– Понятия не имею, кузен. Бабушка наотрез отказалась сказать мне об этом, опасаясь, как бы я не проговорилась. – Лилиа слегка улыбнулась. – Она задумала грандиозный розыгрыш: до самой полуночи никто не узнает, какая из масок – ее внучка.– Весьма нелепо! – заметил Морис. – Я сейчас же спрошу тетушку. Она ведь не откажет вашему будущему мужу: ведь мне придется присматривать за вами на балу, чтобы какой-нибудь вертопрах не позволил себе лишнего.– Позвольте, кузен, я не давала вам понять, что собираюсь выйти за вас замуж!– То есть... как это?! Разве это не подразумевалось? Чего ради я ухаживал бы за вами, если бы не имел никаких надежд?– Вспомните, вы сами предложили встречаться, и я согласилась только потому, что вы настаивали...– Что значит – настаивал? Я спросил, могу ли ухаживать за вами по всем правилам. О чем же, по-вашему, шла речь, если не о браке? Разве я неподходящий жених? Пусть я не богат, зато знатного рода, прихожусь леди Анне родней, а когда она... когда вы унаследуете поместье, я, как человек опытный, сумею им управлять.– Но я не люблю вас, кузен...– При чем здесь любовь? Речь идет о браке! Кто в Англии вступает в брак по любви? Впрочем, если для вас это так важно, любовь придет... со временем. Полюбить меня не так уж трудно, вы скоро сами в этом убедитесь. Я мужчина зрелый и знаю жизнь, всему знаю цену, не то что все эти расфранченные павлины из общества.Не сдержавшись, Лилиа рассмеялась.Бесцветное лицо Мориса исказилось и побагровело. Он отступил на шаг, занес руку как для пощечины, но тут же спрятал ее за спину. Посмотрев, не видел ли кто его движения, он снова подступил к Лилиа.– Как ты смеешь смеяться надо мной, полукровка? Явилась сюда из какой-то дыры на краю света и возомнила о себе невесть что, хотя на самом деле ты – просто туземная сучка! Перед тобой человек знатный, изволь относиться ко мне с уважением!– А перед вами, кузен, Лилиа Монрой! Я принадлежу к роду вождей, в жилах моих течет царская кровь, но я скорее разделю ложе с грязным боровом, чем с таким, как вы!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126