Можно было бы оставить Мэй на ночь, но теперь, когда он удовлетворил свое желание, в нем не осталось никакого чувства, кроме отвращения, не только к этой напудренной и надушенной до тошноты проститутке, но и к самому себе.
Тем временем Мэй направилась к двери, и Джеф крикнул ей:
– Возьми деньги на туалетном столике!
– Не волнуйся, милый, – улыбнулась она. – Коб Дженкс мне заплатил за тебя и передал, что это награда, только не знаю за что.
Джеф саркастически рассмеялся. Награда! Он предал родную сестру, а ему за это платят, как Иуде. Тому – тридцать сребреников, а Джеферсону – девку.
После ухода Мэй он встал, оделся, придвинул единственное кресло к окну и уселся там, потягивая виски и глядя на безлюдную улицу.
Он знал, что с тех пор как вернулся с войны, ведет себя отвратительно, но ничего не мог с собой поделать. Во всех своих бедах он винил войну. Если бы южане победили, все сейчас было бы по-другому, и сам Джеф был бы прежним – энергичным, работоспособным, даже невзирая на хромоту. А так он предпочитал оставаться в полном бездействии, в депрессии, жалея себя и оплакивая свою горькую жизнь.
То, что он попал к Латчеру в кабалу, ясно, хотя он старался не поддаваться искушению одалживать у него деньги. Но дело в том, что Джеферсон чувствовал себя мужчиной, только напившись. Спиртное, девки и карты стали частью его жизни. Получив от Латчера деньги, он стал играть в покер, а так как умением не отличался, постоянно проигрывал. Тем не менее надеялся, что ему вот-вот повезет, он сорвет солидный куш и тогда вернется к Шарлотте с карманами, полными денег, а она будет гордиться им.
«Да я просто обязан это сделать!» – подумал Джеферсон, откинувшись в изнеможении на спинку кресла. Сколько можно влачить жалкое существование! Война была сущим адом, и после всех мук он заслуживает лучшей доли.
Когда Шарлотта поехала торговать в первый раз, он одолжил у Латчера деньги на выпивку и женщин. Казалось, отыграв эти деньги в покер, он сможет обойтись без помощи сестры. Но вот невезение – продул все дотла. Пришлось Шарлотге отдавать большую часть заработанных ею денег Латчеру, и Джефу было ужасно стыдно. Он хотел признаться в этом сестре, но она и говорить с ним не желала.
Он простил ее, так как понимал, что другого отношения и не заслуживает, но твердо решил снова попытать счастья в картах. Не успела Шарлотта уехать снова, как он отправился к Латчеру и снова одолжил денег – тысячу долларов, а проиграл их за одну ночь. На следующий день Латчер заявил, что больше не даст ему ни цента, но Джеф может отписать ему ферму Кингов. Тогда они будут в расчете, а Латчер даст еще тысячу впридачу, пусть только Джеф подпишет бумаги.
Пришлось согласиться. И он решил, что с тысячей долларов он обязательно выиграет еще больше и купит Шарлотте красивый дом в Дареме. Зачем такой женщине, как она, горбатиться на ферме? Пусть почувствует себя настоящей светской дамой. Размечтавшись, он снова сел за карточный стол и, как обычно, все проиграл.
Что же теперь делать? У него осталось всего пятьдесят долларов, этого едва хватит на еду и недельное проживание в гостинице.
Тут Джеферсону в пьяную голову пришла спасительная мысль: Шарлотта не сегодня завтра вернется из поездки, она скорее всего хорошо заработала! Ну конечно, она несколько дней будет дуться на него из-за проданной фермы, но потом можно попробовать обратиться к ней...
Нет! Джеф даже стукнул себя кулаком по колену. Гордость не позволит ему сделать это. А кроме того, Шарлотта ни за что не простит предательства.
Латчер намекал, что у него может найтись кое-какая работенка, и хотя Джефу не хочется идти к этому подонку, другого выхода у него просто нет.
Он допил остатки виски прямо из бутылки, доковылял до кровати и без сил повалился на нее.
В Дареме Шарлотта отправилась к адвокату вместе с Беном. Ральф Чамберс работал в городе почти всю жизнь. Ему было около шестидесяти, и он считался самым уважаемым и компетентным в округе. Отец Шарлотты тоже обращался к нему, правда, редко, за юридической консультацией.
Мистер Чамберс, полный человек с мясистым лицом и обвисшими щеками, выглядел очень угрюмым. Насупив густые брови, он внимательно выслушал историю Шарлотты и помрачнел еще больше.
– Мисс Кинг, боюсь, я не смогу вам помочь, – сказал он, вздыхая. – Вы вольны подать в суд на вашего брата и этого Слоуда Латчера, и это обойдется вам в круглую сумму, но вы ничего не добьетесь.
– Но должны же у меня быть хоть какие-то права! – воскликнула Шарлотта.
– Боюсь, нет, мисс Кинг. По закону старший сын считается основным наследником. Ваш брат имел полное право продать ферму. Поймите, он с Латчером заключил вполне законную сделку и вовсе не обязан был считаться с вашим мнением. К сожалению, моральная сторона данного вопроса для суда не важна.
– Из ваших слов я поняла, что у женщин вообще нет никаких юридических прав, – с горечью констатировала Шарлотта.
– Да, это так, особенно если дело касается недвижимости, – подтвердил Чамберс. – Возможно, когда-нибудь ситуация изменится, но сейчас закон не на вашей стороне. Учтите, я высказал только свое мнение, вы можете проконсультироваться и у другого юриста.
– Это бесполезная трата времени, мистер Чамберс. Я и раньше догадывалась, что сделать ничего нельзя, но все же хотела получить подтверждение.
Шарлотта с трудом встала со стула, она едва держалась на ногах от усталости и отчаяния.
– Сколько я должна вам? – спросила она адвоката.
– Ровным счетом ничего, дорогая. Ведь я ничем вам не помог, только расстроил. Кем же я буду, если возьму деньги? – Чамберс тоже встал и вышел из-за стола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90