– Нет, Оуэн, твой отец не вернется. Сначала я надеялась на это, но после твоего рождения поняла: он никогда не вернется, – с тоской сказала она. – Я помню, на его правом предплечье вытатуирован корабль. Когда твой отец сгибал и разгибал руку, казалось, что корабль плывет. Странно, но я запомнила это…– Он должен вернуться! – отчаянно воскликнул Оуэн. – Он мой папа!Мать посмотрела на него, лицо ее выражало неописуемую грусть.– Он даже не знает о твоем существовании, сынок. Ты родился вне брака. Тебе еще не ведомо, что это значит, но скоро поймешь. Я надеялась скрыть от тебя правду, но поняла, что не могу. Многие в курсе этого и позаботятся, чтобы и ты узнал.Через несколько лет болезнь совсем извела мать, превратив почти в скелет. Однако она продолжала упорно цепляться за жизнь, работая по мере сил. В десять лет Оуэн тоже начал подрабатывать: продавал газеты, мыл посуду, подметал полы, разносил кружки с пивом в салуне. Его небольшой заработок увеличил их семейный бюджет, теперь они могли платить за квартиру и имели достаточно еды. Оуэн сделался шустрым и довольно хитрым малым. Он научился воровать фрукты и овощи из палаток, а также уголь из фургонов.Его спасло то, что он родился с ненасытной жаждой знаний, и мать, немного образованная, научила его читать и писать. На школу у них не было ни времени, ни денег, но он читал газеты, которыми торговал, а также в букинистических лавках за гроши покупал книги. Каждый сэкономленный цент он тратил на них. Оуэн читал все подряд: классическую, историческую литературу, а также недавно опубликованные романы, если мог позволить себе приобрести их.Он занимался самообразованием в полном смысле этого слова. К двенадцати годам Оуэн понял, что одно только чтение никогда не научит его правильно говорить. Он начал торговать вразнос газетами около клубов, где собирались манхэттенские богачи, а также брал с собой ящик для чистки обуви и после того, как распродавал все газеты, располагался у входа в клуб, предлагая за цент почистить ботинки и прислушиваясь к разговорам образованных людей.Позднее Оуэн часто думал, что из него мог бы получиться неплохой актер, – он обладал явными способностями к подражанию. Хороший слух позволял ему улавливать нюансы правильного произношения, и с годами Оуэн мог говорить не хуже, чем выпускник колледжа. Многое, что он узнал в те годы, пригодилось ему в дальнейшем, – например, как прилично одеваться.В тринадцать лет Оуэн познал, что значит быть незаконнорожденным. Он редко находил время поиграть с ровесниками. Фактически у него было только два друга – Тод и Джордж Риардоны сыновья соседки, оба приблизительно его возраста.Однажды в воскресенье у Оуэна выдалось полдня свободного времени. Он играл с Риардонами на пустынной, заросшей сорняками площадке неподалеку от дома. Мальчики боролись друг с другом. Благодаря той жизни, которую Оуэн вел последние несколько лет, он чувствовал некоторое превосходство над Риардонами, к своему явному удовольствию.Тод Риардон был на год старше Оуэна, тяжелее на двадцать фунтов и немного выше, однако Оуэн отличался гибкостью и быстротой реакции, а долгие часы физического труда помогли ему развить мускулатуру. Через несколько минут борьбы он прижал плечи Тода к земле. Затем, смеясь, отпустил его и вскочил на ноги.Оуэн хорошо знал, что Тод Риардон не любит проигрывать. И на этот раз он, нахмурившись, медленно поднялся на ноги.– Ты победил нечестно. У тебя было преимущество.– Какое преимущество? – Оуэн презрительно засмеялся. – Ты хотел бороться, мы и боролись, и я положил тебя на лопатки.Тод отвернулся в сторону и поднял палку с острым концом. Он прочертил на земле линию, затем ехидно процедил:– Попробуй только пересечь эту границу, Оуэн.– Тод, ты что? – Оуэн снова засмеялся. – Мы слишком взрослые для таких забав.– Ты испугался, вот и все.– Хорошо, пусть я испугался. – Оуэн повернулся, чтобы уйти. – Я должен позаботиться о маме.– Маменькин сыночек прячется за ее юбки! Может быть, залезешь под них? Я слышал, любой может это сделать.Оуэн напрягся и повернулся к обидчику.– Что ты имеешь в виду?– Ты – ублюдок, Оуэн Тэзди, вот что, – насмешливо проговорил Тод. – Все знают, что твоя мать не замужем и у тебя нет отца. Ублюдок, ублюдок!Оуэн в ярости перешагнул линию, прочерченную Тодом, и набросился на него. Оба упали, так что Оуэн оказался сверху. Вся его злость сосредоточилась на ненавистном лице, находящемся в нескольких дюймах от него. Вцепившись в длинные прямые волосы парня, Оуэн приподнял его голову и с силой стукнул о землю.Тод завопил и попытался перевернуться, но Оуэн уселся на него верхом, крепко держа за волосы. Затем снова приподнял голову бывшего приятеля и ударил о землю. Потом еще раз и еще…Он смутно видел, как Джордж с криком мечется вокруг него.– Ты делаешь ему больно! Отпусти Тода!Оуэн, не обращая на него внимания, снова стукнул Тода головой о землю.Тогда Джордж начал колотить Оуэна по голове и плечам палкой, которой его брат начертил линию на земле. Разозлившись, Оуэн развернулся в сторону Джорджа, пытаясь предупредить удар, но не успел – тот ткнул его острым концом палки прямо в левый глаз.Боль была невыносимой, какой Оуэн не испытывал никогда в жизни. Он отпустил Тода и поднялся на ноги, прижимая ладонь к глазу. Вдруг почувствовал кровь и потерял сознание.Если бы ему оказали надлежащую медицинскую помощь, вероятно, глаз сохранили бы, но денег хватило только на одно посещение врача, во время которого мальчику его удалили, оставив пустую глазницу.Оуэн мучился целый месяц, пока рана не зажила, но горечь потери невозможно было исцелить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93