ростом с Адама, но раза в два толще. По сравнению с ней даже Мег Манди казалась маленькой. Одета она была в смешное платье, сшитое из какой-то яркой цветастой материи. Оно напоминало ночную рубашку с длинными рукавами.А экономка, наоборот, оказалась стройной молодой женщиной, с пышной грудью и блестящими черными волосами ниже пояса. Одета она тоже была довольно необычно: вокруг тела обернут и закреплен на талии кусок яркой материи, при этом точеные плечи девушки оставались обнаженными. Платьице получалось короткое, чуть ниже колен.Марианна решила, что ее можно было бы назвать красивой, если бы не плоский нос и толстые, словно вывернутые наружу, губы.Дом состоял из четырех комнат: веранда, две спальни и столовая. Веранда простиралась по всей длине дома, позднее Марианна узнала, что на острове так устроены все дома. У нее было две двери: одна в одном конце, а другая – в другом, чтобы при необходимости можно было устроить сквознячок, что в таком жарком климате просто наслаждение. Обставлена веранда была в восточном стиле: китайские кресла и диваны и резная горка с японскими безделушками. На стенах висели на первый взгляд скромные, а на самом деле исполненные неповторимого изящества восточные картины. Осмотрев все, Марианна решила, что обстановка очень подходит данному жилищу – просто и в то же время изысканно.Домик стоял на берегу океана – рукой подать. А какой красивый пляж! Марианна пообещала себе, что каждый день будет ходить купаться.Помимо четы Стритов, в доме поселилась еще одна семейная пара – капитан Уипл с супругой, – однако после длительного пребывания в замкнутом пространстве корабля Марианна чувствовала себя так, словно она одна на всем белом свете.Разложив одежду по полочкам в шкафу, она с восторгом взглянула на просторную удобную постель. Как, должно быть, будет непривычно спать на неподвижной кровати, после того как тебя постоянно болтало и мотало в разные стороны. Марианна пока что и по земле ступала не совсем твердо: еще бы – провести столько месяцев в море!В ту ночь они с Адамом сразу слились в страстном объятии, и когда спальня наполнилась ароматом цветов, а легкий теплый ветерок шелком коснулся ее нежной кожи, Марианне показалось, что никогда еще она не была так счастлива.Следующий день был днем воскресным, и Марианна с Адамом по приглашению Лоренса Байглоу – местного торговца, владельца того самого дома, в котором они остановились, – посетили службу в местной церкви.Служба эта показалась Марианне необычной и трогательной, а при виде прихожан, облаченных в самые немыслимые наряды, ей захотелось одновременно и смеяться, и плакать.Женщины были одеты в странные, похожие на ночные рубашки платья – точь-в-точь такие, как у кухарки, – сшитые из самой разнообразной материи: от грубого ситца до тончайшего шелка. У большинства на плечах красовался либо платок, либо шаль. Однако углом, как привыкла Марианна, они сложены не были, а свободно лежали на плечах большим квадратом и завязывались узлом под подбородком.Но самой трогательной деталью туалета оказались шляпки. Марианна, глядя на них, с трудом сдерживала смех. Каких только шляпок тут не было! Самых разнообразных стилей и фасонов, в основном таких, которые давным-давно вышли из моды. Носили их не завязывая, а просто нахлобучив на макушку. Как потом выяснилось, женщины надевали шляпки (и туфли) только для того, чтобы сходить в церковь.Мужчины также являли собой довольно странное зрелище. Те из них, что были одеты – а находились и такие, которые предпочитали щеголять нагишом, – выглядели так, словно только что побывали на дешевой распродаже и теперь им не терпится продемонстрировать все свои покупки. Рабочие штаны запросто надевались с сюртуками и цилиндрами или, наоборот, изящные панталоны, отороченные по бокам золотистым кантом, прекрасно уживались с какой-нибудь драной морской курткой, поверх которой для красоты вешали еще и ожерелье из китового уса или ракушек. На многих мужчинах были лишь набедренные повязки, однако Марианну это не смущало: ей уже доводилось видеть и совершенно голых туземцев.Служба шла на местном диалекте, однако священник сопровождал свою проповедь выразительными жестами, и потому кое-что понять было можно. Кроме того, Марианне очень понравилось звучание незнакомого языка, плавного и неторопливого, состоящего, казалось, из одних гласных.После службы мистер Байглоу с женой пригласили Марианну с Адамом покататься по острову в кабриолете.Дороги оказались все в выбоинах и ухабах, однако деревья и кустарники – красоты потрясающей, что с лихвой компенсировало тряску. Марианна только и делала, что восторженно ахала и охала. Все приводило ее в восторг: и хлебные деревья, и пальмы, и ананасы.Однако вскоре выяснилось, что не все вокруг радует глаз. Нашлось и такое, о чем предупреждал Адам, когда говорил, что некоторые вещи ей придутся не по душе. Купание островитян обоего пола в голом виде Марианну в отличие от миссис Байглоу не смутило, а вот пьяные туземцы с обезображенными оспой лицами, валявшиеся перед тавернами и на берегу океана, вызвали ужас. Да и при виде шумной ватаги ребятишек, мал мала меньше, которая мчалась за коляской, выпрашивая подаяние и ругаясь что есть мочи на довольно приличном английском языке, она сокрушенно покачала головой.– Я предупреждал тебя, любовь моя, что тебе здесь не все понравится, – проговорил Адам, беря жену за руку, когда она отвернулась, чтобы не видеть пьяного туземца, которого выворачивало наизнанку прямо посреди улицы.– Что меня больше всего расстраивает, – печально сказала Марианна, – так это то, что все плохое сюда, похоже, привезли, мы, белые люди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113