– с укором произнес Мик. – По-моему, парень просто пошутил.
Морган вздохнул:
– Господи, ну какая же ты обидчивая, Кэт! Твой папа прав, я пошутил. Я прекрасно понимаю, на какой риск ты шла ради совершенно незнакомого человека. Не каждый мужчина станет так рисковать. Я тебе за это очень признателен. А теперь можно я скажу тост по-другому? За мисс Кэтрин Карнахэн, мою самую очаровательную спасительницу!
– Но я не могу за это выпить, – сказал Мик, состроив смешную гримасу. – Моя рюмка пуста, черт возьми!
Кэт с Морганом переглянулись и, не сговариваясь, расхохотались.
– Не вижу здесь ничего смешного, – обиделся Мик. – Это просто уму непостижимо: взрослый мужчина должен просить у собственной дочери разрешения выпить одну рюмку!
– Одну, Мик? – спросила Кэт, отсмеявшись. – Ради Бога, закажи себе вторую и хватит строить из себя обиженного!
– Спасибо, я и сам как-нибудь обойдусь. Мик резко встал из-за стола, со скрипом отодвинув стул, и направился к бару в дальний конец зала.
Кэт открыла рот, но ничего не сказала, беспомощно глядя ему вслед.
– Вернуть его, Кэт? – тихо спросил Морган.
– Нет, будет хуже. При слове «нельзя» Мик еще больше заводится. Мне остается только надеяться, что сегодня он не сильно напьется, поскольку здорово накачался вчера. Обычно он напивается сверх меры где-то раз в неделю, а потом весь день мучается жутким похмельем. – Она с вызовом посмотрела на Моргана. – Я хочу, чтобы ты понял: мой отец не такой уж законченный алкоголик. Просто у него время от времени случаются запои. Когда становится тяжело от воспоминаний, он топит их в вине. К тому же... – Кэт криво усмехнулась, – ирландцы известные пьяницы, ты этого не знал?
– Насколько я помню, у меня было немного знакомых ирландцев.
– Значит, ты мало жил на Эри. Этот канал строили в основном ирландские рабочие. Вот почему сейчас здесь так много ирландцев: после того как Эри построили, они остались и стали работать на судах канала. Возможно, в тебе самом есть ирландская кровь.
Кейн покачал головой:
– Нет, в этом я уверен.
– Почему же так категорично? – рассердилась Кэт. – Ты, как и многие, считаешь ирландцев грязным сбродом?
Он удивленно посмотрел на нее, губы его расплылись в улыбке.
– Не буду спорить на эту тему. Я про вас кое-что понял, Кэтрин Карнахэн. Вы нарочно вызываете мужчин на ссору.
– Неправда! – горячо воскликнула она. – Вы, сэр, просто несносный мужчина!
Морган продолжал улыбаться, но ответить не успел: в этот момент к столику вернулся Мик с рюмкой и подошел официант принять заказ. Главным пунктом меню был бифштекс, и он устроил всех троих.
Теперь зал был полон на две трети. Краем глаза Кэт заметила, что за столиком справа сидит одинокий мужчина. Холеный, одетый с иголочки, он показался ей смутно знакомым. Она вгляделась пристальнее, и мужчина тоже посмотрел на нее. У него были бакенбарды и холодные серые глаза.
Заметив ее взгляд, он вкрадчиво улыбнулся одними губами, глаза при этом остались тусклыми и настороженными. Он поднял руку и рассеянно провел длинными пальцами по бакенбардам. Что-то в его поведении встревожило Кэт. Покраснев, девушка отвела глаза.
Она нарочно больше не смотрела на этого человека, сосредоточившись на еде. Отец ел с аппетитом, и это был хороший знак: обычно, если он собирался сильно напиться, то ел совсем мало.
Вскоре двое мужчин, со скрипкой и банджо, водрузили на краю танцплощадки небольшой помост и начали настраивать свои инструменты.
Через несколько мгновений они грянули веселую мелодию, и тот, что играл на банджо, затянул разудалую песню:
Ну-ка, жители суши, идите скорее сюда!
Я спою вам о бедах на лютом канале.
Ибо я среди тех, чьей могилой будет вода,
Ибо ветры и волны давно уже в плен меня взяли.
Я вышел из гавани Олбани,
чуть забрезжил рассвет.
Помню точно тот день, это было второе мая.
Мы доверились нашему кормчему.
Он, хоть и шкет,
Зато лютый канал до последней излучины знает.
Прослушав несколько куплетов, Морган перегнулся через столик и спросил у Кэт, прикрывая рот рукой:
– И когда кончится эта песня?
– Все зависит от того, сколько он хочет спеть куплетов, – ответила Кэт со смехом. – Всего их примерно пятнадцать.
– Кстати, об ирландцах. Этот мотив напоминает мне ирландскую джигу.
– Почти все песни на канале – всего лишь старые ирландские песни, но с новыми словами.
Пара музыкантов на помосте спела еще несколько песен о канале: «Э-Р-И», «Все вниз» и «Балладу о Джоне Мюллере и дочери смотрителя шлюза».
Морган опять шепнул Кэт:
– Джон Мюллер? Это имя не похоже на ирландское.
– Знаю. А я и не говорила, что среди нас одни ирландцы, просто их большинство.
Наконец скрипач шагнул вперед и прочистил горло, требуя внимания.
– Для тех из вас, кто хочет танцевать, мы сейчас сыграем джигу.
Морган поднял бровь.
– Прости, Кэт, – сказал он. – Боюсь, я никогда не танцевал ирландскую джигу.
Кэт пожала плечами.
– Ничего страшного, я и сама не любительница этого танца.
– Ну и сидите здесь, как два чурбана, – заявил Мик. – А я намерен повеселиться.
Он встал и пошел по залу. Музыканты заиграли красивую мелодию, и в следующее мгновение Кэт увидела своего отца на танцплощадке с женщиной. Она узнала ее, это была вдова Шеннон, она жила со своим братом на барже. Мэри Шеннон была почти одного возраста с Миком, полногрудая, с рыжими, слегка побеленными сединой волосами и круглым веселым лицом.
Скоро по деревянной палубе в такт приятной мелодии застучали сапоги, и судно слегка закачалось.
Музыканты сыграли еще две джиги, потом скрипач громко объявил:
– А теперь вальс – для людей с более уравновешенным характером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104