— Да никакой я не знаток — с чего это ты взяла?
— Ну… ты всегда так авторитетно обо всем рассуждаешь.
— Не я один — многие пытаются делать выводы, не разобравшись в сути вопроса.
— Вот именно. Мой покойный супруг вовсе не разрушал все вокруг, как ты, возможно, считаешь. Он перестроил только дом. Все же остальные постройки — да и все имение в целом — остались в неизмененном виде. За исключением угодий в северной части — там был лес, который твой дядя продал мистеру Седжмору.
Ричард вздохнул и положив руку на ладонь Элиссы. Когда она подняла на него глаза, он сказал:
— Мне, должно быть, пора уже перестать удивляться при виде изменений, которые претерпела собственность моих родителей. Обещаю, во всяком случае, больше по этому поводу тебя не донимать и не жаловаться. Что случилось, то случилось, и твоей вины в этом нет. Постарайся меня понять, — продолжал он развивать свою мысль, придав лицу выражение меланхолической грусти. — В течение долгого времени я жил мечтой, что в один прекрасный день имение моих предков перейдет ко мне. Когда я узнал, что дядя его продал, я пришел в ужас — ведь дядюшка не имел никакого права его продавать. Когда произошла Реставрация и король Карл взошел на престол, я продолжал надеяться, что его величество изыщет способ, чтобы вернуть мне владения родителей. И он его изыскал. И вот теперь волею судьбы и короля я оказался у себя дома — и что же увидел? К своему ужасу, я вдруг осознал, что мой дом уже давно не мой дом. Понятное дело, я был вне себя от гнева и душевной боли — ну и наговорил тебе бог знает что. Прости меня, если можешь. Клянусь, впредь я буду сдерживать свои порывы!
Элисса, не глядя на него, отложила в сторону рукоделие.
— Благодарю тебя, — едва слышно произнесла она. — Благодарю тебя за то, что ты передо мной извинился, Ричард. Это так много для меня значит… Уильям никогда не просил у меня прощения — как бы ни был передо мной виноват. — Она улыбнулась. — Думаю, впрочем, что ты тоже не из тех, кто любит извиняться.
Ричард испытал удивительное облегчение — казалось, у него за спиной выросли крылья и он в любую минуту может отделиться от земли.
— Ты права. Я не очень люблю просить прощения.
— Ты предпочитаешь высмеивать людей или вызывать их на поединок, верно?
— До определенной степени. Когда на человека клевещут, ему, хочешь не хочешь, приходится изыскивать способы, чтобы защищать свою честь. — Ричард тяжело вздохнул. — Обо мне говорят много всяких глупостей, Элисса. Утверждают, к примеру, что я — жестокосердный, растленный негодяй, сочиняющий непристойные стишки. Не верь! Стихи я пишу редко, а если и пишу, то непристойностей, уверяю тебя, они не содержат. А подписать какое-нибудь непотребство моим именем может каждый. У нас нет законов против таких людей.
Налицо Элиссы отразились сочувствие и понимание. Она сдвинула брови и воскликнула:
— Невероятно! Если закона против клеветников нет, его необходимо принять!
Ричард улыбнулся:
— Подумать только, с какой страстью ты меня защищаешь! Из тебя получился бы отличный адвокат.
— Адвокат у нас есть — мистер Хардинг.
Улыбка с губ Ричарда бесследно исчезла.
— Ах да, мистер Хардинг — защитник всех на свете невест…
— Жаль, конечно, что договор ограничивает тебя в правах, но мне было необходимо обезопасить себя и сына.
Ричард встал, потянул Элиссу за собой, а когда она поднялась, заключил ее в объятия.
— Мне нужно еще кое в чем тебе признаться, детка.
— Правда? — затаив дыхание, спросила Элисса.
— Чем дольше я нахожусь с тобой, тем больше убеждаюсь в том, что король, поженив нас, поступил правильно Несмотря на этот проклятый договор, который ограничивает меня в правах, я безмерно счастлив..
Элисса коснулась кончиками пальцев выпуклых мышцу него на плечах.
— Если разобраться, ты никогда не был хозяином этого поместья — а я была и остаюсь его хозяйкой, — тихо сказала она. — Я боялась, что ты начнешь разрушать все то, что построено здесь моими усилиями.
— Что и говорить, убедительное оправдание, — с иронией произнес Ричард, пощипывая ее за мочку уха.
— Лучшего предложить не могу. Думаешь, легко управлять имением? После того как умер Уильям, я работала не покладая рук от зари до зари.'«
Ричард приложил к ее губам палец.
— Тес! Ни слова больше об Уильяме.
Элисса снова нахмурила брови:
— Но ведь он отец Уила. Разве я могу не упоминать его имени?
— Понимаю. Поэтому, как твой новый муж и господин, я позволяю тебе говорить о нем, когда и где тебе заблагорассудится — за исключением одной комнаты.
Элисса озадаченно на него посмотрела.
— Это какой же?
— Нашей спальни.
Элисса согласно кивнула и, улыбнувшись, сказала:
— Между прочим, в эту комнату он ни разу не входил. Я стала спать здесь только после того, как он умер.
— У меня просто нет слов, чтобы выразить тебе, в какой восторг приводит меня это обстоятельство, — ответил Ричард и взял ее за руку. — Пойдем?
— Куда это?
— Как куда? В ту самую комнату, где тебе запрещено упоминать имя мужа и вообще о нем говорить — Это что же — приказ?, — Это просьба, — ответил он и посмотрел ад нее заблестевшими от желания глазами.
— Если это просьба, тогда я согласна. Но о чем же мы будем там разговаривать? — спросила она с самым невинным видом, когда они вышли в просторный холл.
— Думаю, мы уже наговорились всласть.
— Чем же в таком случае мы будем там заниматься? — поинтересовалась Элисса, и глаза у нее лукаво блеснули.
— Ну, если ты даже этого не знаешь, мне остается только молча развести руками.
Она рассмеялась мелодичным, словно звон серебряного колокольчика, смехом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97