— Расскажи мне о дуэлях, — сказал Уил, обращаясь к Ричарду. — Ты же обещал!
— Ничего я тебе не обещал, — ответил Ричард, отрываясь от созерцания скучных видов, проплывавших за окном, и улыбаясь Уилу.
— Но ведь ты говорил, что расскажешь, говорил!
Ричард устремил на Элиссу взгляд.
— Есть возражения, миледи?
Вопрос был прост и не содержал в себе никакого подвоха, однако Элисса вспыхнула как маков цвет.
Она никак не могла отделаться от ощущения, что каждое слово Ричарда содержит в себе намек на события предыдущей ночи.
Но все же надо было хоть что-нибудь ответить.
— Хорошо, рассказывай, но только о такой дуэли, где все происходило в полном соответствии с правилами, — сказала она.
— Как же иначе, мадам? Заверяю вас, ничего не достойного внимания благородных людей в моем рассказе не будет, — заявил Ричард, затем повернулся к Уилу и начал свое повествование. — Некий француз позволил себе оскорбить любимую сестру короля. Его величество не услышал оскорбительного намека, который тот позволил себе сделать в присутствии английских придворных. К несчастью для француза, его оскорбительная реплика донеслась до меня. Есть люди, которые не одобряют нашего короля, но сестра его величества, вне всякого сомнения, на редкость очаровательная и благородная леди.
Элисса дала себе слово не ревновать Ричарда к сестре короля, какие бы комплименты он ей ни расточал.
Блайт продолжал свой рассказ:
— Я, разумеется, не мог оставить оскорбление без ответа.
— А что же все-таки сказал француз? — спросил Уил.
— Я не стану повторять его слова, поскольку не желаю пачкать рот. Как бы то ни было, я вызвал француза на поединок, и мы договорились о времени и месте встречи. Поединок должен был состояться на рассвете в пригороде Парижа, на поросшем травой поле, которое примыкало к маленькой ферме.
— А Карл знал об этом? — поинтересовалась Элисса.
Ричард нахмурил брови:
— Разумеется, нет. Как можно было ему об этом сообщить, не повторив гнусных измышлений, оскорблявших честь принцессы, а значит, и его честь?
— Стало быть, он не знал, что ты рискуешь жизнью, защищая честь его сестры?
Ричард широко улыбнулся:
— Признаться, я не думал, что моей жизни угрожает серьезная опасность. Пьер не очень-то хорошо владел шпагой.
— А ты хорошо ею владеешь? — спросил Уил.
— Да уж, лучше, чем Пьер… Так вот, ночью пошел дождь и основательно намочил землю. По этой причине я предложил Пьеру отложить поединок. — В голосе Ричарда неожиданно зазвучал металл. — К сожалению, Пьер не внял моим доводам и отказался.
Элисса подумала, что француз скорее всего неверно истолковал предложение Ричарда и решил, что его противник просто-напросто струсил. Ричарду же сама мысль о том, что кто-то может подозревать его в трусости, была нестерпима.
— Итак, когда взошло солнце, мы вышли на поле. Надо сказать, мы оба были не в лучшей форме, поскольку перед дуэлью обычно не спится. Пьер к тому же пытался добрать смелости, которой ему не хватало, с помощью бутылки.
— Как это — с помощью бутылки? — Уил озадаченно посмотрел на Ричарда.
— Он был пьян, — расшифровал Ричард свои слова. — Пьян, молод и напуган.
— Ты, значит, его не боялся, — путем несложного умозаключения пришел к выводу Уил.
— Не боялся. Повторяю, он был пьян, молод и напуган, — сказал Ричард. — Поскольку ночью лил дождь, с деревьев капало, трава была мокрой и скользкой, а от земли поднимался пар. На некотором удалении от нас, в поле, пасся огромный бык, который, как мне показалось, вел себя довольно беспокойно. Однако пора было начинать дуэль, и секундант Пьера подал сигнал к началу.
— А кто у тебя был секундантом? — спросил Уил.
— У меня, видишь ли, вообще не было секунданта.
— Не было секунданта? — с удивлением переспросила Элисса.
— Как я уже говорил, мне не хотелось, чтобы король узнал о поединке, и я решил никого из англичан в известность не ставить. Ну так вот… Мы вытащили шпаги и принялись описывать круги, — продолжал рассказывать Ричард. — Пьер был слишком неопытен и горяч, а потому не прошло и минуты, как он на меня напал.
Увы, он забыл о том, что трава у него под ногами мокрая и скользкая, а руки куда короче, чем у меня. Выпад ему не удался, к тому же он поскользнулся и упал ничком в грязь.
Моя бы воля, я бы этим и ограничился, но он поднялся и снова пошел на меня. Я понял, что остановить его может только рана, поэтому нанес ему удар.
— Ты его убил, да? — прошептал Уил, посмотрев на него округлившимися от ужаса глазами.
— Ничего подобного. Я порезал ему щеку. Я решил оставить ему на память зарубку, чтобы он не забывал о том, что о благородной даме нельзя отзываться дурно.
— Значит, ты его не убил?
— Не убил. Но он все равно умер.
— Как же так? — одновременно воскликнули Уил и Элисса.
— Очень просто. Он промок, простудился и заболел. Его положили в постель и вызвали врача, но он так больше с постели и не поднялся. Как видите, результат дуэли оказались довольно плачевными, и славы этот поединок ни мне, ни ему не прибавил.
— Но все-таки ты поддержал честь сестры короля!
— Поддержал, да, но не в этом дело. Этот парень, Пьер, был просто-напросто глуп, но нельзя же убивать человека из-за того, что у него в голове пусто. Я многих ранил на дуэлях, но ни разу никого не убил. И меня тоже ранили, и не один раз, — закончил свое повествование Ричард.
— Я не заметила на тебе шрамов! — вскричала Элисса, которую мысль о том, что ее муж был ранен на поединке, повергла в ужас. «Какая глупая, жестокая забава, — думала она, — и как хорошо Ричард в своем рассказе это продемонстрировал».
— Ты просто не видела мое тело при дневном свете, — спокойно ответил Ричард.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97