»
Ро оглянулся на дверь хижины позади него, затем снова повернулся — к лесной тропинке возле дома.
— Я рад за тебя, Анри! Но когда она отослала тебя прочь, она оставила дверь открытой. Она не собиралась во всеуслышанье заявить, что ты умер. Я не могу вернуться сюда. Я никогда больше не увижу эти места!
Анри задумчиво кивнул.
— Да, похоже, все так и есть… — Казалось, он хочет что-то добавить но просто перевел взгляд на далекие горы.
Из дневника Д. Монро Фарли
23 сентября 1902 года
Кембридж, Массачусетс
Сегодня я представил на заседании комитета заключительную часть моих научных материалов, связанных с изучением музыки Озарка. Пока это только первые результаты и основные выводы. Хотя я уверен, что приведенные доказательства весьма убедительны нашлись скептики, которые посчитали наличие в. фольклоре Озарка неизвестных ранее спенсеровых строф и музыкального ряда Елизаветинской эпохи ничем иным, как странным и загадочным совпадением. Мне кажется, я приложил все силы, чтобы убедить оппонентов в своей правоте, но преграда, с которой пришлось столкнуться, оказалась непреодолимой.
В результате представленные положения и выводы пришли в противоречие с особым мнением, которого придерживалось большинство членов комитета. У меня создалось впечатление, что они вообще отказываются верить, будто неграмотные, живущие в изоляции от внешнего мира, жители горного плато смогли сохранить наследие, которое научные круги нашей страны и Британских островов утратили безвозвратно.
В то время как я демонстрировал одну за другой записи песен — древних реликвий, эти джентльмены постоянно просили рассказать о медвежьем жире, который намазывают на хлеб, об уборной, которую мне собственноручно пришлось построить и о девушках, не знающих, что такое туфли.
Мою работу ни по одному пункту не восприняли всерьез, а один напыщенный теоретик даже обвинил меня в том, что я попусту растратил средства научного общества. В конечном счете мне очень настойчиво порекомендовали прекратить подобного рода исследования. Я заявил, что готовлю статью для журнала «Теоретическое музыковедение». Но мне ясно дали понять, что данные изыскания сочтут пустыми и безрезультатными, а это, в свою очередь, может повредить моей репутации и репутации научного общества университета в целом. Было внесено предложение: по истечении периода времени, достаточного, чтобы разобраться в ситуации и проанализировать мои записи, научный комитет рассмотрит просьбу об организации в будущем экспедиции в отдаленные области Шотландии или Ирландии, чтобы направить, таким образом, мои поиски в более надежное русло. Полагаю, что именно туда я и отправлюсь. Тем не менее, я убежден, что мои выводы верны, К сожалению, я — единственный, кто верит в это.
На прошлой неделе ездил на побережье возле Бостона и наблюдал, как один старик и его внук ловили рыбу с пирса. Я вдруг подумал, что сам никогда не рыбачил в океане. Глядя на бескрайнее водное пространство, я вспомнил о Джесси и Анри и ощутил беспокойство: как они там? Дни, наверное, стали короче и холоднее. Интересно, одолжит ли Пигг Бруди Джесси охотничью собаку?
О Мегги я стараюсь не думать.
Глава 19
Порывы октябрьского ветра задували под дверь хижины. В комнате было холодно. Мегги накинула на плечи старую, выношенную шаль и поплотнее закуталась в нее, уютно устраиваясь у очага. Она уже подбросила в огонь очередное полено, но оно оказалось сырым, тлело и дымило, не давая тепла.
Прошлой ночью выпал первый снег: довольно рано для зимы, и поэтому, казалось, ненадолго. Снег покрыл поляну перед усадьбой, и она выглядела чистой, яркой и обновленной. От взгляда на это великолепие Мегги ощущала еще более сильный озноб. Сейчас ей не нужны были ни снег, ни лед, чтобы мерзнуть — холод стал неотъемлемой частью ее существования.
— Бр-р-р! — раздался голос Анри. Он протискивался в дверь, отряхивая о порог снег, приставший к ботинкам. — Довольно морозная погода сегодня утром…
Мегги пробормотала что-то вроде согласия, в то время как отец снимал влажное пальто из шерсти и вешал его на крючок у двери. Он разрумянился от холода и снова казался молодым и сильным.
Он все еще был слабым, как новорожденный жеребенок, но брался то за одно, то за другое дело. Постепенно силы вернулись к нему, и вскоре он действительно уже смог выполнять большую часть работы, которую обычно делал.
— Я всю жизнь свою работал вполсилы, — сказал он Мегги. — И сейчас притворялся больным, сколько мог. По правде говоря, я думал, что моя немощь удержит здесь твоего парня…
— Он все равно не смог бы остаться, — ответила Мегги.
Это был единственный разговор между ними о Д. Монро Фарли, но не проходило и дня, чтобы в хижине не упоминалось его имя.
«Подождите, пока вернется Ро», «жаль, что Ро не видит, какого опоссума я убил», «если бы Ро был здесь, я бы управился в два раза быстрее» — подобные высказывания постоянно слетали с губ Джесси.
Мегги знала, что он скучает по другу и находит утешение в разговорах о нем. Но эти постоянные разговоры и упоминания его имени отдавались ноющей болью в сердце Мегги.
Если кто-то и гадал, почему затягивается отсутствие Фарли, то только не Джесси. Ро сказал, что вернется, и для Джесси этого было вполне достаточно.
А для Мегги время тянулось в болезненной борьбе, где столкнулись необходимость принять, наконец, решение и желание отложить его еще на день. Ей казалось, что уж завтра она непременно начнет осуществлять задуманный план, а сегодня можно и подождать. Ее ложь будет грандиозной, последствия ужасными, а боль — невыносимой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99