Могла и попытаться обмануть бандитов, сказав, что знает, где спрятаны отцовские капиталы. Но откроет эту тайну только при условии, если они ее тотчас же отпустят. Однако Роберт и Роско могли пообещать, что сделают это, когда узнают секрет. Обман в конце концов раскроется, и тогда бандиты, поняв, что она их морочила, разъярятся и... Трудно даже представить, что они с ней сделают!
«Думай, Онести, думай...»
Если бы она могла купить у них хоть немного времени!..
– Хорошо! – кивнула девушка. – Я приведу вас к своему отцу.
– Нет, ты просто укажешь нам, где его найти.
– Я сама вас туда отведу. И если вы, Роберт, или ваш брат попытаетесь хотя бы тронуть меня пальцем до того, как мы окажемся на месте, то я сумею сделать так, чтобы вы никогда не нашли этих денег.
Джесс проснулся за час до рассвета от нестерпимой головной боли. Казалось, что по черепной коробке нещадно били тяжелым молотом.
Он спустил ноги и, сидя на краю кровати, схватился за виски. Джесс не мог вспомнить абсолютно ничего, поэтому оставил всякие попытки вычислить, как он оказался в собственной постели. В единственном он был уверен – этой ночью он не пытался проникнуть в комнату Онести. Но запомнил главное: наконец-то ему удалось напасть на след Магуайра! Правда, перспектива поездки в Техас, где, по словам одного из бандитов, скрывался этот авантюрист, не очень-то прельщала. Но выбора просто не было. В этот южный штат тянулась единственная реальная нить.
Каждый звук, движение, даже дыхание вызывали у Джесса приступы нестерпимой головной боли. Все же ему удалось самостоятельно одеться, собрать дорожные сумки, привязать их к седлу и найти шляпу. Оставалось только расплатиться с Роуз, после чего можно было сесть на Джемини и навсегда покинуть эти места.
Проходя мимо комнаты Онести, Джесс хотел было зайти к ней и проститься. Но тут же передумал, решив, что чем дальше будет держаться от этой опасной фурии, тем скорее сможет ее забить и обрести столь необходимое спокойствие. Он сдержал слово, данное Роуз, и тем самым исполнил свой долг. Осталось лишь стряхнуть с сапог пыль этого заброшенного городка и уже никогда о нем не вспоминать.
Приняв столь мрачное решение, Джесс стал спускаться по лестнице. Никто из ночных посетителей еще не проснулся, а потому игорный зал и коридоры были безлюдны. С трудом верилось, что еще накануне вечером здесь творилось что-то невообразимое. Все столики были заняты. Публика сидела даже на ступеньках лестницы. А в центре сцены стояла Онести и божественно пела под его, Джесса, аккомпанемент...
Впрочем, Роуз получила немалые деньги за этот вечер. А потому уже с ночи наняла служанку, которая быстро привела дом в полный порядок.
Джесс обнаружил хозяйку на кухне. Она стояла у плиты и следила за закипающим чайником. Через открытое окно на лицо Джесса упал луч раннего солнца, вызвав очередной приступ головной боли.
– Доброе утро, Скарлет! – поздоровался он, невольно скривившись от боли.
– Доброе утро, Джесс. Вы очень рано поднялись. И это заметно. Глаза слипаются, землистый цвет лица, да и настроение, видимо, не лучшее.
Скарлет налила чашку кофе, опрокинула в нее рюмку коньяка и поставила на стол.
– Садитесь и выпейте это. Вам сразу станет легче.
Джесс подумал, что если он выпьет еще хотя бы каплю коньяка, то это тут же сожжет все его внутренности. А потому поспешил отказаться:
– Нет, спасибо! Мне уже пора ехать.
– Я так и подумала.
Роуз снова поставила чайник на плиту и вынула из буфета белую чашку для себя.
– Откровенно говоря, я даже удивилась, что вы не уехали сразу же вслед за Онести. Ведь даже дураку ясно – вы не можете жить друг без друга!
Какие-то доли секунды Джесс оставался нем. Потом схватил Скарлет за руку:
– Подождите, вы сказали, что Онести уехала?!
– Минут пятнадцать назад. Часы тогда только пробили десять. А разве вы не знали?
Джесс отрицательно замотал головой и тут же пожалел об этом, ибо перед его глазами все закружилось от острой боли.
– Но я думала, что она... – начала Роуз, но тут же замолчала и досадливо махнула рукой. – Впрочем, сейчас уже не имеет никакого значения, что я думала. Гораздо важнее, что была не права. И должна вам признаться, что с самого начала не одобряла намерение Онести путешествовать в одиночку.
Джесс также относился к этому отрицательно. В первую очередь потому, что Онести, несмотря на всю свою решительность, очень плохо представляла себе опасность этого предприятия.
Может быть, ему не следовало так категорично отказывать ей?
Но – нет, нет и еще раз нет! Сам Бог тому свидетель, Джесс слишком часто позволял себе оттягивать важные решения, чтобы позволить себе подобную вольность! Тем более что Онести – вполне взрослая и неглупая женщина. А потому все должна понимать. Ведь он уже сказал ей, что связан срочным контрактом и никому не может позволить задерживать себя хотя бы на день!..
Не успел Джесс отвести взгляда от Роуз, как внезапный шум на улице заставил обоих броситься к окнам. В первый момент из-за густого облака пыли, поднявшегося перед конюшней, ни он, ни Скарлет не могли понять, что происходит. Джесс распахнул дверь и вместе с Роуз выбежал во двор. Сквозь оседавшую пыль они увидели удалявшиеся фигуры трех всадников – двух мужчин и одну женщину.
Так это же Онести! – пронеслось в мозгу Джесса. И на его лошади!
– Смотрите! – не своим голосом закричал он. – Онести украла мою лошадь!
Роуз схватила его за руку:
– Нет, она не могла этого сделать!
– Но это так, черт побери!
Джесс уже не сомневался, что Онести все это задумала сразу же после его отказа помогать ей в поисках брата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77