На то самое двадцать девятое! И у него сидела целая
студия гостей – в прямом эфире! Как-то он смог удержать панику, хотя у
него самого в голове балаболили святые Екатерина и Маргарита…
“Пандем!”
“Да?”
“Ты читаешь мысли?”
“Я присутствую при их рождении”.
– О господи, – сказал Ким шепотом. Лера внесла в комнату двухъярусный
торт со множеством сдвоенных свечей. Гости зааплодировали.

* * *

– Замечательная ночь, – сказала Арина. – Совсем весна.
“О чем я думаю? – спрашивал себя Ким. – О ерунде какой-то. Вот мокрый
асфальт, вот бумажка на столбе, вот коробка из-под сигарет в луже… Но не
могу же я все время прятать свои мысли! Не могу все время думать, что я
думаю…”
– Ветра нет, – сказала Арина. – Если бы не так поздно – я бы
прошлась… Кимка, что с тобой?
Ее ладонь приглашала спрятаться. От ветра. От себя. Жаль, что у него
такое большое лицо, а у нее такая узкая ладошка…
Пахло терпкими духами. Арина любила терпкие.
(Как во сне, когда видишь себя голым посреди проспекта…)
– Вернусь и вызову такси, – сказал Ким, но в этот момент из-за
поворота выглянул большой автобус с “гармошкой” на брюхе.
(Я не хочу свидетелей! Я имею право быть в одиночестве… Внутри себя –
наедине с собой!)
– Нам повезло, – сказала Арина автобусу. Потом вгляделась в Кимово
лицо: – Ты пьяный, что ли?
(Неужели все это – порождение моего мозга?! Двадцать девятое февраля…
Но этого щенка кто-нибудь, кроме меня, видел? Никто…)
Ким подсадил Арину на подножку. Салон был почти пуст, если не считать
подвыпившего старичка, дремавшего на переднем сиденье, и подростка,
рисующего рожицы на запотевшем стекле.
– Ким, ты вроде бы почти не пил? Что с тобой? – Арина села, в этот
момент подросток у окна обернулся.
Автобус резко тронулся, Ким с трудом удержал равновесие.
– Ким Андреевич, добрый вечер! – поздоровался Пандем.
– Добрый, – глухо сказал Ким.
– Мы играли в футбол, – пояснил Пандем в ответ на вопросительный
взгляд Арины. – С Кимом Андреевичем. В понедельник. За гаражами.
– А-а-а, – Арина улыбнулась, как будто воспоминания о том дне были ей
чрезвычайно приятны. – Ты еще пришел весь грязный…
– Да, – сказал Ким.
“Арина меня тоже видит”.
– Да, – повторил Ким.
– Так мы соседи? – спросила Арина.
– Почти, – мальчик улыбался. – Только мне на одну остановку раньше
выходить, чем вам.
– Это не опасно – так поздно домой возвращаться?
– Ни капельки не опасно!
“Ким, я ведь не человек, я часть мира, а ты ведь не стесняешься
деревьев, неба… Не испытываешь неловкости перед морем… Тебя бы не
смутило, если бы дождь слышал ТВОИ.МЫСЛИ…”
Автобус причалил к очередной остановке.
– До свидания, – сказал Пандем.
– Симпатичный пацан, – сказала Арина, когда дверь за ним закрылась. –
Обаятельный.

ГЛАВА 5
В семь утра – Ким и без того почти на спал – позвонил Аринин брат, Костя.
– Ким? Прости, если разбудил…
– Ничего, – сказал Ким, выходя с телефоном на кухню.
– Иванке хуже, – сказал Костя и громко вздохнул в трубку.
Иванкой звали Костину годовалую дочку.
– Ким… Тут такое дело… Мы ночью “неотложку” вызывали… Ты не знаешь,
не мог бы посоветовать, ну, какого-нибудь педиатра хорошего, ну, ты
понимаешь…
– А что с ней? – спросил Ким.
– Температура, – Костя вздохнул еще громче. – Не спит… Каждые три
часа приходилось сбивать. И сейчас поднимается…
– Я сейчас приеду, – сказал Ким и положил трубку. Быстро написал
записку Арине – и уже в дверях замешкался:
– Пандем?..
“Твоей племяннице ничего не угрожает. Это простуда”.

* * *

…Костя стоял посреди комнаты, держа в одной руке миску с водой и
мокрой тряпочкой, в другой – градусник; большая неустроенная квартира
(перекати-пыль под диванами, растрескавшийся потолок, обои,
разрисованные недрогнувшей младенческой рукой) пропахла уксусом.
– Спит, – сказал Костя шепотом. – Вот только что уснула.
На кровати сидела Даша – бледная, в халате, со спящим ребенком на
руках. Лицо ее выражало немыслимую, безо всякой надежды скорбь.
– Привет, – шепотом сказал Ким.
– Мы ее вытерли уксусом, и она уснула, – повторил Костя.
У Иванки были длинные светлые ресницы. И она вовсе не выглядела такой
уж больной – просто спящий ребенок. Зато Даша своим затравленным видом
раздражала Кима все больше.
– Ну-ка, посмотри на меня, – сухо велел он. – Ты думаешь, от твоих
слез ребенку будет лучше?
У Даши затряслись губы.
– Возьми себя в руки! – вполголоса приказал Ким. – Посмотри, на кого
ты похожа… Да, дети болеют! И ты должна помочь ребенку, а не мешать ему!
– Не могу, – прошептала Даша. – Я не могу ее… Это я ее простудила
позавчера. Надо было надеть сиреневый комбинезон, а я надела красный…
Она закусила губу, сдерживая рыдания.
– Перестань! – рявкнул Костя.
“Пандем?..”
“Она здорова. Температура упала полчаса назад”. Ким протянул руку – и
осторожно коснулся Иванкиного лба.
– Слушай, а она… давно температуру?..
Даша потрогала дочкин лоб губами. Недоверчиво воззрилась на Кима.
По специальности Костя был инженер-станкостроитель, но за всю жизнь
ему так и не пришлось спроектировать ни одного станка. Ничуть не
печалясь по этому поводу, Костя немножко торговал машинами, немножко
чинил компьютеры, немножко зарабатывал извозом; одно время он даже
собирался быть политиком, но выборы проиграл. Арина относилась к брату
сложно – тот был на семь лет старше и совершенно иной по характеру.
Всегда веселый и легкий в общении, он никогда не планировал жизнь дальше
следующего утра, и его радостное равнодушие по отношению ко всем,
включая ближайших родственников, подчас бесило сдержанную и обязательную
Арину:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17