Эгерт поднял бокал - все равно, чем вызвано воодушевление
женщины, лишь бы горели ее глаза и розовели щеки:
- Пью за путешественников, разыскивающих манускрипты!.. Только в
Каваррене отродясь не бывало летописей, по-моему...
Студент выпятил губы. Сказал безо всякого выражения:
- В Каваррене обширная историческая библиотека... В Ратуше. Для вас
это новость?
Солль не дал себе труда вступать с ним в разговор. Тория умела,
по-видимому, ценить хорошие вина - глаза ее прикрылись от удовольствия
после первого же глотка. Дав ей возможность насладиться, Эгерт вытащил из
корзинки следующую бутылку:
- Обратите внимание... Гордость каварренских погребов, дитя южного
виноградника, "Серенада муската"... Хотите попробовать?
Он снова наполнил ее бокал, вдыхая исходящий от нее запах - запах
духов, настоянных на терпких травах; потом, касаясь рукавом ее теплого
вздрагивающего рукава, положил на ее тарелку крохотный ломтик розовой
грудинки. Студент мрачно вертел в длинных пальцах бутылочную пробку.
- Так что же это за счастливец, заинтересовавший вас даже спустя
столько веков? - поинтересовался Солль с обворожительной улыбкой. - Хотел
бы я быть на его месте...
Она охотно принялась рассказывать ему длинную и вовсе неинтересную
историю о маге, основавшем какой-то орден, именуемый еще и воинством;
Эгерт не сразу понял, что речь идет всего-навсего о Священном Привидении
Лаш, которому действительно кто-то где-то поклоняется. Он слушал Торию - и
слова девушки текли мимо его ушей, а голос завораживал, милый, необычный
голос... Мягко открывались бархатные губы, давая проблеснуть белым зубам;
Эгерт покрылся потом, воображая, что за поцелуй умеют подарить эти
прекрасные губы.
Ему хотелось, чтобы девушка говорила вечно - но она запнулась,
мельком взглянув на студента. Тот сидел нахохлившись, как больная птица, и
смотрел на нее с укоризной.
- Прошу вас, продолжайте, - сказал Эгерт вкрадчиво. - Мне безумно
интересно... Он, значит, в конце концов спятил, этот ваш маг?
Студент красноречиво глянул на Торию и завел глаза к потолку; Эгерт
был не слепой, чтобы не прочитать в этом действе крайнее презрение к своим
научным познаниям. Впрочем, оскорбляться поведением жалкого студента было
ниже его достоинства.
Тория растерянно улыбнулась:
- Право же, я с удовольствием рассказала бы вам... Но мы так устали в
дороге... Пожалуй, нам пора, - она легко поднялась, и бокал ее остался
недопитым.
- Госпожа Тория, - Эгерт вскочил тоже, - может быть, быть, вы
позволите мне выполнять долг гостеприимства и завтра? Вас ведь интересуют
местные достопримечательности - а я считаюсь их знатоком, лучшим во всем
городе...
Достопримечательностями Каваррена Эгерт считал в основном кабаки и
загоны для бойцовых вепрей, но доверчивая Тория попалась на его нехитрую
удочку:
- Правда?
Студент тяжело вздохнул. Не обращая на него внимания, Эгерт энергично
закивал:
- Безусловно... Разрешите узнать ваши планы на завтра?
- Они еще не определены, - угрюмо отозвался юноша. Прищурившись на
него, Солль с удивлением отметил, что студенты тоже умеют злиться.
- Госпожа Тория, - Эгерт обернулся к девушке так, будто студент
никогда и не рождался на свет, - на завтрашний день я прошу вас
запланировать осмотр достопримечательностей, обед в лучшем заведении
Каваррена и вечернюю прогулку на лодке... Кава - на редкость живописная
речушка, вы заметили?
Она как-то сникла, глаза ее потемнели и казались теперь двумя
колодцами под грозовым небом. Тогда Эгерт улыбнулся так обаятельно, так
искренне и беззащитно, как только мог:
- Я не все понял из вашего рассказа... Мне будет очень интересно
задать несколько вопросов про этого... господина, подарившего миру орден
Лаш... А в благодарность за рассказ ваш покорный слуга сделает все ради
вашего удовольствия... Все, о чем вы попросите, ляжет к вашим ногам... До
завтра!
Он раскланялся и вышел; немолодой постоялец проводил его усталым
взглядом.

Комендант ратуши долго мялся и качал головой: книгохранилище
пребывает в негодном состоянии, часть книг погублена пожаром, случившимся
еще лет тридцать тому назад; чего доброго, на головы молодых людей
обрушится балка или кирпич... Изыскатели, однако, были настойчивы и в
конце концов получили доступ к желаемым сокровищам.
От сокровищ, впрочем, остались только жалкие крохи - то немногое, что
пощадил пожар, стало поживой целым поколениям крыс; разгребая мусор и
помет, исследователи то и дело разражались возгласами отчаяния. Эгерт,
явившийся в книгохранилище с огромным букетом роз, застал молодую пару в
тот самый момент, когда среди всеобщей разрухи обнаружился, наконец, более
или менее сохранившийся уголок.
На Солля не обратили никакого внимания. Студент висел где-то под
потолком, покачиваясь на ветхой стремянке; Тория смотрела на него, задрав
голову, и в самой ее позе Эгерту почудилось едва ли не преклонение. В
волосах у нее запутались клочья паутины, но глаза сияли, а мягкие губы
полуоткрылись от восторга, в то время как студент говорил, не умолкая.
Он захлебывался словами, как фонтан захлебывается водой, он зачитывал
откуда-то непонятные цитаты и тут же истолковывал их для Тории. Он
упоминал длинные диковинные имена, витиевато рассуждал о рунических
текстах и время от времени переходил на незнакомый Соллю язык;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18