Послушай, у тебя был трудный день, и, похоже, ничего хорошего тебя сегодня уже не ждет. Советую тебе как следует отдохнуть ночью, и утром ты почувствуешь себя гораздо лучше.
– Я не собираюсь отдыхать, тупица безмозглая! – взвыл Роберт. – Я могу быть твоим пленником, но не намерен…
Камерон ударил рукояткой меча по голове Роберта. Тот охнул и опустился на землю.
– Он будет спать сном младенца, – заверил Алекса Камерон.
– Отлично. Привяжи его к дереву на тот случай, если он проснется слишком рано, – распорядился Алекс, направляясь назад к лагерю. – Возможно, и нам наконец удастся немного поспать.
Гвендолин вглядывалась в темноту, размышляя, стоит ли ей попытаться бежать вместе с Изабеллой. Битва, кажется, подошла к концу, но она не знала, кто одержал победу. Среди деревьев показался высокий силуэт. Когда воин вышел на залитую лунным светом поляну, у девушки не осталось сомнений, что перед ней был сам Макдан.
Его рубаха была пропитана кровью.
– Ты ранен, – выдохнула она, появляясь из укрытия и таща за собой Изабеллу.
– Я же говорила, что люди моего отца вспорют тебе брюхо, – с мрачным удовлетворением сказала Изабелла. – Я говорила тебе, что они искромсают твое тело…
– Бродик, освободи Изабеллу от веревок и приведи сюда, – отрывисто приказал Алекс.
– Зачем? – с беспокойством в голосе спросила девушка.
– Ты будешь лечить раны, которые нанесли нам люди твоего отца, – сообщил ей Бродик.
– Я не буду, – протестовала Изабелла, пока Бродик разрезал веревки, связывавшие ее с Гвендолин.
– Прошу прощения, милая Белла, но разумнее было бы делать то, что говорит Макдан, – сказал Бродик, ведя Изабеллу через поляну. – А после того как ты закончишь, займешься моей рукой: там тоже есть царапина, которую нужно обработать.
– А у меня рана на голове, – добавил Камерон.
– Я не буду помогать вам, – взвилась Изабелла. – Надеюсь, вы истечете кровью и умрете, подлые, бесчестные, кровожадные подонки!
Алекс снял рубаху, открыв широкую пульсирующую рану в верхней части груди.
– Ты займешься этим, – скомандовал он. – Немедленно.
Изабелла только взглянула на кровь и тут же потеряла сознание.
– Похоже, язык у этой девицы крепче всего остального, – захохотал Камерон.
– Она устала, – возразил Бродик, довольно бережно поднимая обмякшее тело Изабеллы. – У нее был утомительный день.
Он перенес ее на другой край поляны и опустил на мягкий мох.
Алекс с осуждением покачал головой.
– Очень хорошо, тогда твоя очередь, ведьма, – произнес он, глядя на Гвендолин. – У тебя есть шанс продемонстрировать искусство врачевания.
Гвендолин выступила вперед. Мысли ее лихорадочно метались. Откуда Макдан взял, что она умеет врачевать? Ее мать была искусной знахаркой, но отец запретил Гвендолин заниматься лечением людей, опасаясь, что это привлечет внимание к девушке и даст кому-нибудь повод обвинить ее в колдовстве. Понимая беспокойство отца, Гвендолин все же тайно провела много часов за изучением записей матери. Наука врачевания восхищала ее, но девушке никогда не приходилось применять приемов матери на практике. Как же она сможет вылечить полученные в бою раны?
– Если ты будешь двигаться так же медленно, то я успею умереть прежде, чем ты приблизишься ко мне, – сухо бросил Макдан, опускаясь на землю.
– Прости меня, – сказала Гвендолин, ускоряя шаг.
Она опустилась на колени рядом с ним и прикусила губу. Глубокая рана длиной в ладонь пересекала крепкие мускулы верхней части груди. Из нее обильно сочилась кровь, стекая вниз и создавая впечатление, что его чуть ли не разрубили пополам.
– Думаю, рана выглядит страшнее, чем это есть на самом деле, – пробормотала Гвендолин, стараясь успокоить скорее себя, чем его.
Затем она осторожно коснулась рваного края раны, пытаясь определить, насколько она глубока. Брызнула кровь, и Гвендолин невольно отдернула руку.
– Ее нужно зашить, – сказал Макдан.
Она кивнула.
Алекс выжидающе смотрел на нее.
– Начинай.
Гвендолин лихорадочно пыталась вспомнить записи матери о том, как зашивать раны. Сама она никогда ничего не шила, кроме одежды, но принцип здесь тот же. За исключением, естественно, того, что работа будет более грязной.
– Мне нужно больше света, – решила она, пытаясь протереть рану разорванной рубашкой Макдана. – Думаешь, теперь безопасно разжечь костер?
– Воины, которых привел с собой Роберт, мертвы, – ответил Макдан. – Теперь огонь нам не помешает.
Он махнул рукой Неду, который тут же принялся складывать пирамиду из веток.
– Роберт тоже мертв?
Ее голос звучал ровно, но за внешним спокойствием Алекс различил нотку отчаяния.
– Нет, – ответил он, испытывая странное ощущение, как будто не оправдал ее ожиданий. – Роберт жив, но больше не сможет причинить тебе вреда. Ты теперь принадлежишь мне, – добавил он, стараясь успокоить ее. – А я всегда защищаю свою собственность.
Выражение его лица было абсолютно серьезным. Гвендолин на мгновение задержала на нем взгляд, удивляясь, какая сила исходит от него даже сейчас, когда он лежит на земле, истекая кровью. Она не сомневалась: он верит в то, что сказал. Но запах костра все еще будоражил ее чувства, напоминая о том, что сегодня она была на волосок от смерти. Гвендолин твердо знала: она никогда не будет чувствовать себя в безопасности. Она могла быть пленницей Макдана, но отнюдь не его собственностью.
– Я никому не принадлежу, Макдан, – холодно ответила она.
– Ты ошибаешься.
Она перевела взгляд на рану.
– Мне понадобятся иголка, нитка и немного воды, – сказала девушка, меняя тему разговора.
– Поищи, Камерон, – приказал Макдан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114