– донесся из темноты бодрый голос. – Клянусь, это просто удивительно. Боюсь, у меня в ушах несколько дней будет звенеть.
«Нет, – с ужасом подумала Гвендолин. – Господи, не позволь ему попасть сюда».
Через груду камней осторожно пробирался одинокий всадник; движения его были настолько неторопливы, что могло показаться, будто он совершает приятную прогулку. Мужчина был высок и широк в плечах, а могучий конь двигался так, будто животное торопилось больше хозяина. Когда воин приблизился, луна выглянула из-за туч, посеребрив его волосы и высветив его величественную фигуру, красивое лицо, непринужденную позу могучего тела. Гвендолин поняла, что Макдан приехал сюда один, вероятно, надеясь, что сразится с Робертом в честном и равном бою. И не важно, что толкнуло его на такой безрассудный поступок – безумие или глупая наивность.
Столкновение было неизбежным. Макдан должен умереть.
– Добрый вечер, миледи, – поздоровался Алекс и, не слезая с коня, отвесил ей поклон. – Какая замечательная ночь, не правда ли? Должен признаться, после твоей прошлой бури меня охватила непреодолимая любовь к грому.
Гвендолин смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова. Глаза ее наполнились слезами. Ничто не могло спасти его от только что приобретенного Робертом могущества. Она не могла даже признаться ему в эти последние мгновения, что любит его, потому что боялась: Роберт будет с наслаждением мучить его, чтобы только усилить ее страдания.
– Какой приятный сюрприз, Макдан, – ухмыльнулся Роберт. – А то мне уже начало казаться, что придется проделать длинный путь назад к твоим землям, чтобы убить тебя. Так гораздо удобнее, хотя – можешь не сомневаться – я намерен вернуться и предать смерти всех членов твоего клана, до последнего кричащего младенца.
– Господи, Роберт, – удивленно воскликнул Алекс, – что ты сделал со своими волосами?
Рука Роберта непроизвольно взметнулась к своим смешно торчащим, обгоревшим космам.
– Это дело рук ведьмы! – рявкнул он, взглянув на Гвендолин. – И она щедро заплатит за это.
Алекс изобразил недоумение:
– Зачем ей было заколдовывать тебя, чтобы придать такой совершенно нелепый вид?
– Колдовство тут ни при чем, – огрызнулся Роберт. – Она сделала это при помощи факела. А теперь можно перейти к делу…
– Ты собиралась поджарить его? – перебил его Алекс, изумленно глядя на Гвендолин.
Она кивнула.
– Да, ты изрядно подпортила ему прическу. В следующий раз имей при себе ножницы, – добродушно посоветовал он. – Уверен, результат будет гораздо лучше.
– Если тебе интересно, Макдан, я теперь правитель Шотландии, – важно заявил Роберт.
Алекс в ответ вскинул брови:
– Просто замечательно. А король Уильям знает об этом?
– Думаю, да, – ответил Роберт, но в голосе его проскользнула неуверенность.
– Ну, если ты стал королем, значит, сумел защитить его в какой-то великой битве. И как мы только этого не заметили?
На губах Роберта заиграла слабая улыбка.
– Для этого я всего лишь использовал этот камень. – Он зажал бесценный талисман в руке. – Талисман сделал меня самым могущественным правителем этих земель.
Алекс склонил голову набок.
– Прошу прощения, Роберт, но выглядишь ты не особенно могущественным, – честно заявил он. – Если этот камень способен исполнять желания, может, тебе стоило попросить, чтобы он отрастил твои волосы… или немного очистил твое лицо от грязи…
– Хватит! – рявкнул доведенный до белого каления Роберт.
Алекс пожал плечами:
– Ну ладно. И что же ты собираешься делать в качестве короля?
Роберт улыбнулся и вытащил меч из ножен.
– Первое, что я намерен сделать, – убить тебя, безмозглый идиот.
– Нет! – крикнула Гвендолин. – Пожалуйста, Роберт, умоляю тебя, не делай этого. Я исполню все твои желания, только сохрани ему жизнь!
– Ты сделаешь все, что я скажу, независимо от того, что будет с ним, – грубо ответил Роберт. – Теперь, когда этот камень дал мне власть, ты мне больше не нужна. – Он направил свой меч на Алекса. – Слезай с коня, Макдан, и встречай свою смерть.
– Не делай этого, Макдан! – закричала Гвендолин, бросаясь к нему. Слезы бежали по ее щекам. Она прижалась к его мускулистой ноге, пытаясь не дать ему соскочить на землю. – Уезжай! – тихо взмолилась она. – У тебя еще есть шанс, если ты немедленно повернешься и уедешь.
На лице Алекса отразились и удивление, и растерянность.
– Как можно, миледи, ваше неверие в меня просто оскорбительно.
– Ты не понимаешь, – с отчаянием в голосе сказала Гвендолин. – Роберта нельзя победить – эту силу ему дал камень. Как бы храбр ты ни был, все равно умрешь. У тебя есть сын, которому ты нужен, и клан, который обязан защищать. – Она прижалась лбом к его бедру и прерывающимся шепотом закончила: – Умоляю тебя, Алекс, не жертвуй собой из-за такого пустяка, как моя жизнь.
Алекс ласково сжал пальцами ее подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. В пронизывающей их голубизне не было ни капли безумия, и даже беззаботность, светившаяся в них секундой раньше, исчезла.
– Ты для меня не пустяк, Гвендолин, – произнес он; и его тихий голос звучал почти благоговейно. Он нежно погладил ее по мокрой от слез щеке и добавил: – Ты для меня все.
Гвендолин изумленно смотрела на него, и до нее постепенно доходил смысл его слов, его прикосновения, его серьезного, пристального взгляда. Она покачала головой и твердо взглянула ему в глаза, борясь со своими чувствами и зная, что, если откроет ему свое сердце, они оба погибнут.
– Я не могу быть для тебя всем, – холодно ответила она, сбросила его руку и отступила. – Я ведьма, и мне никто не нужен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114