Он стоял перед тюрьмой Палас-де-Люксембург и прикидывал в уме размеры ее окон и их высоту над землей. Со стороны он выглядел обычным уличным торговцем, мерзнущим ради нескольких ливров, которые надеялся выручить за свое домашнее вино. Не все виноделы могли позволить себе содержать магазин; те, кто победнее, выезжали на улицы с тележками и предлагали прохожим свое пойло. Купивший бутылку обычно получал в нагрузку кислый вкус и тяжелое утреннее похмелье. Арман торговал на этом месте уже шесть дней, и даже стражники, стоявшие перед входом в тюрьму, перестали обращать на него внимание. Новая маскировка, обрекая его на страдания от холода и боли в постоянно сгорбленной спине, позволяла часами наблюдать за местом, где содержался Франсуа-Луи.
Палас-де-Люксембург Мария Медичи построила после смерти мужа, когда решила больше не жить в Лувре: в 1615 году она велела возвести для себя здание в флорентийском стиле, к которому привыкла за годы, проведенные в Италии. Так появилось это изящное сооружение с огромными окнами, большим количеством украшений и двумя рядами колонн по всему фасаду. Революционное правительство сделало из него тюрьму, но даже столь странное превращение не могло лишить дворец его изящества. Эта тюрьма считалась одной из самых комфортабельных в Париже; здесь содержались представители высшей знати, которые до революции были завсегдатаями дворца.
Арман не мог сдержать своего раздражения оттого, что Франсуа-Луи находился в этом месте, а Жаклин и Антуан были брошены в самую отвратительную тюрьму из всех, которые ему доводилось видеть. Все знали, что те, кто ждал своего приговора в тюрьме Палас-де-Люксембург, жили так, словно были у друзей: целые дни они проводили в общении друг с другом, за карточным столом и тому подобными занятиями. Конечно, периодически кого-то из них вызывали в суд и приговаривали к смерти, но зато они не знали, что такое зловонная еда, холод, болезни и все те ужасы, которые ждали узников других парижских тюрем.
Непосвященным эта тюрьма казалась довольно скучным местом, которое почти никто не посещал и не покидал. Арман уже несколько раз перекидывался парой слов со стражниками, страдавшими от скуки и холода — двух, вещей, которые могли помочь ему проникнуть внутрь. Он не торопил события, выбирая подходящий момент — сутулый торговец вином изо дня в день продолжал потирать озябшие руки и переминаться с ноги на ногу, дожидаясь вечера. Все это время воспоминания о Жаклин не оставляли Армана, но только по ночам, лежа без сна, он позволял себе думать о ней. Арман представлял ее то измученной заключенной, то переодетым мальчиком, то неуклюжей беременной крестьянской женой, то изнеженной и капризной аристократкой, которая ни на секунду не допускала, что все люди рождаются равными. Но самое большое наслаждение доставляло ему воспоминание о той волшебной ночи, когда она предстала перед ним обнаженной. Его память запечатлела образ прекрасной женщины, стоявшей перед камином, — во взгляде ее читалась возбуждающая смесь стыда и желания.
Он хотел ее и получил, но эта ночь сделала его еще более беспокойным, раскаивающимся и неудовлетворенным. Его жажду было невозможно утолить. Арман знал, что она согласилась прийти ради спасения Франсуа-Луи, но то была не единственная причина. Возможно, интуиция или мужское тщеславие нашептали ему, что любовница не может с такой страстью отдаваться мужчине, которого не любит.
Он с раздражением отгонял эти мысли. Жаклин не принадлежала ему и никогда не будет принадлежать — она выйдет замуж за другого мужчину, обладающего титулами и высоким положением.
Высокая коренастая женщина с обветренным лицом подошла к нему и спросила цену на вино, возвращая его к реальности. После непродолжительных торгов она купила две бутылки и ушла. Арман решил, что солдаты, охраняющие тюрьму, уже достаточно устали и замерзли: значит, он может заговорить с ними.
Ощутив знакомое возбуждение, которое возникало у него при начале каждой операции, Арман подвез свою тележку поближе к воротам тюрьмы.
— Добрый день, граждане! — прокричал он сиплым голосом, обращаясь к двум молодым солдатам, охранявшим вход.
— Что, неудачный денек выдался? — спросил один из них. Арман поставил тележку и развел руками:
— Хуже некуда. Все этот чертов снег. Люди мерзнут и не останавливаются, чтобы что-то купить. Боюсь, будут у меня сегодня проблемы, — добавил он, откидывая кусок ткани, прикрывавшей бутылки.
— А что за проблемы? — с интересом спросил другой стражник.
— Жена, — со вздохом признался Арман. Оба солдата дружно захохотали.
— Я тебя понимаю, гражданин, — сквозь смех проговорил тот, что постарше. — Моя супруга так может двинуть, что мигом окажешься в могиле. Только там и отдохнешь от нее. — Он снова засмеялся.
Арман тоже начал хохотать, но тут его остановил сильный кашель. Он прочистил горло, сплюнул на землю и беспомощно взглянул на солдат.
— Я уже стар, граждане, и промерз до костей, блуждая по улицам, но мне нельзя возвращаться домой с полной тележкой, иначе жена задаст такую трепку, что будет слышно на весь Париж. — Он достал из тележки бутылку и вытащил из нее пробку. — Мне этого совсем не хочется, поэтому я предлагаю вам одно дельце — если вы согласитесь, то всем нам этот вечер не покажется таким уж скучным.
Оба стражника с интересом посмотрели на старика.
— Какое еще дельце?
— В тюрьме скоро будет ужин, ведь так? — осторожно начал Арман.
— Да, и что с того?
— Возможно, бывшие аристократы купят у меня немного вина, чтобы скоротать вечерок. — Арман протянул открытую бутылку одному из стражников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99