Даже те, у кого были деньги, купили себе туфли на низком каблуке и ходили пешком, чтобы не вызывать раздражения у простого народа, который постоянно голодал.
Люди смотрели на Жюльена с праздным любопытством. После дерзкого побега из Консьержери власти везде разослали описания старика и подростка, за поимку которых обещали большую награду. Подумав о том, сколько стариков и юнцов будет схвачено и допрошено, а возможно, и посажено в тюрьму, он только покачал головой и продолжал идти по извилистым улицам, перебирая в уме все детали своего плана. Риск был огромен, особенно учитывая темперамент мадемуазель де Ламбер; оставалось только надеяться, что он смог убедить ее уехать с ним. Бушевавшие в ее душе боль и гнев представлялись ему далеко не лучшим сочетанием.
Большинство людей, которых он спасал, пребывали в состоянии шока и беспрекословно подчинялись каждому его слову. С мадемуазель де Ламбер все обстояло иначе — она горела желанием отомстить. Все это было так нетипично для девушки, выросшей в спокойном, благородном доме! Он бы меньше удивился, если, бы она разразилась потоками слез. Понятно, почему эта девушка так бесстрашно накинулась с ножом на капитана Национальной гвардии, а потом без малейших колебаний ударила бутылкой по голове грабителя, который был чуть не в два раза выше ее. К сожалению, Жаклин была совершенно непредсказуема, что делало ее опасной как для него, так и для нее самой.
С этими мыслями гражданин Жюльен подошел к магазинчику торговца свечами. У прилавка стояла молодая женщина. Продавец отпустил ей товар, и когда она вышла, обратил все свое внимание на посетителя.
— Надеюсь, гражданин, мой особый заказ уже выполнен? — спросил тот у продавца, когда дверь за женщиной закрылась.
— Закончил сегодня утром, — ответил продавец и, подойдя к двери, повесил на нее табличку «закрыто». — Идите за мной.
Гражданин Жюльен направился в мастерскую. Там пахло теплым воском и немного гарью.
Продавец снял с полки деревянную коробку, в которой лежало несколько длинных желтых свечей.
— Документы свернуты в трубочку и залиты воском, — сказал он шепотом. — Когда бумаги вам понадобятся, просто отрежьте кончик свечи.
Жюльен достал из кармана небольшой кожаный кошелек и опустил его на стол. Раздался глухой звон монет.
— Серебро, как мы и договаривались.
Продавец быстро схватил кошелек и принялся пересчитывать деньги.
— Не поймите меня превратно, гражданин. Я вам доверяю, — тут же начал оправдываться он, — но сейчас такие трудные времена…
Жюльен кивнул. Осторожность продавца ничуть не оскорбила его.
— Слышали какие-нибудь новости? — спросил он. Продавец нервно оглянулся, словно боялся.
— Все только и говорят о побеге из Консьержери, — прошептал он. — Сбежала дочь герцога де Ламбера. Рассказывают, что ей помог какой-то старик. Одни считают, что это преданный слуга, но ходят слухи, что здесь не обошлось без Черного Принца.
— А что думает по этому поводу Национальная гвардия?
— Их устраивает версия слуги, — улыбнулся продавец. — Надзиратель клялся, что не замешан в этом, но у Фуке-Тенвиля другое мнение.
— Да, такое вполне могло случиться. — Жюльен повернулся, собираясь покинуть магазин.
— Хочу предупредить вас, гражданин, за голову этой особы назначена очень высокая цена. Говорят, что она английская шпионка, которая знает много военных секретов.
— Неужели? — В голосе посетителя прозвучало неподдельное удивление. — А вы в это верите?
Продавец пожал плечами.
— Не мое дело верить во что-то, — равнодушно ответил он. — Я только знаю, что Париж наводнен национальными гвардейцами, которые допрашивают всех, кто собирается покинуть город.
Гражданин Жюльен благодарно кивнул.
— Спасибо за свечи, — сказал он и покинул магазин.
Жаклин, лежа на кровати, уныло смотрела в потолок. Она уже собрала все вещи и остатки еды. Эта работа немного отвлекала ее от нелегких размышлений; теперь же у нее не осталось никаких дел.
Перед ней было две возможности — остаться с Жюльеном, уехать в Англию и спокойно жить там с сестрами или, рискуя жизнью, задержаться в Париже, чтобы убить Никола Бурдона.
Мысль о том, чтобы вновь увидеться с Сюзанной и Серафиной, согревала ей сердце. Жаклин была разлучена с ними уже пять месяцев и теперь страшно скучала. Девочки не хотели ехать в Англию, боясь оставить отца, брата и старшую сестру. Тогда Жаклин долго убеждала их, что это ненадолго; они скоро вернутся и все будет хорошо. Но она не выполнила своего обещания. То, что произошло потом, казалось настоящим кошмаром. Теперь она может поехать к ним, дать им мудрость, спокойствие и любовь, без которых они так страдали, — но хватит ли у нее сил на то, чтобы забыть о собственных страданиях? Вся их семья пала жертвой предательства. Ничто, даже время, не сможет залечить ее душевные раны.
И Жаклин приняла решение. В Англию она не поедет — ей нечего дать своим сестрам, кроме горя и гнева. Теперь ее дело — месть. Пусть смерть Никола Бурдона будет последним, что она увидит: возможно, именно ради этого Бог помог ей избежать собственной гибели. Она не сомневалась, что ее схватят, но это не имело никакого значения.
Громкий топот внизу оторвал Жаклин от ее печальных размышлений. Услышав громкие голоса, она вскочила с кровати, подбежала к двери и прижала ухо к замочной скважине. Слава Богу, дверь была заперта — так гражданин Жюльен проявил свойственную ему осторожность.
Шум внизу становился все сильнее. Вот хлопнула входная дверь, и кто-то начал переворачивать мебель. Неужели они нашли ее? Через несколько минут ее схватят и отправят прямиком на гильотину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99