– Они в гостиной с Ланцелотом.
Уиллоу поморщилась и закрыла глаза. Это имя ему дали они с Марией, в шутку, конечно. Как неловко будет, если он узнает об этом!
– Не называй его так вслух, Мария. Мария мечтательно вздохнула:
– А он красивый, правда? Такой же, как на портрете.
Вдруг Уиллоу захотелось плакать. Многие годы, с тех пор как она живет с отцом и Ивейдн после смерти матери, она выдумывала массу романтических историй, главным героем которых был Гидеон Маршалл, чей портрет висел в гостиной внизу.
Встреча с ним в Нью-Йорке, когда ей было семнадцать, показалась ей кульминацией чудесных фантазий. Так как она любила его многие годы благодаря портрету, Уиллоу с радостью приняла его предложение.
Теперь ей было девятнадцать, и, оглядываясь назад, она понимала, как было глупо с ее стороны верить, что такой мужчина захочет видеть ее своей женой, тем более после того, как был знаком с ней всего несколько часов.
Он был просто повеса – какой еще мужчина мог так поступить? – но виноват был не он один. Уиллоу сама была слишком доверчива и глупа.
Она знала, что Мария будет настаивать, поэтому Уиллоу рассказала ей о шуточном бракосочетании в Нью-Йорке, которое, как выяснилось, было самым настоящим. Она рассказала, как Гидеон прервал венчание всего за несколько минут до конца, опустив упоминание о том, какое облегчение ей принесло бегство от Норвилла Пикеринга. Вспомнив о том, что он может сделать с ее братом Стивеном, она поняла, что эта передышка была скорее всего временной.
Гидеон почувствовал облегчение, когда мать ушла из кабинета судьи. Она пойдет в свою комнату, несомненно отдельную от комнаты мужа, и будет там проливать обильные мелодраматические слезы. Он не позавидовал бы дням и неделям, которые ожидают Девлина Галлахера.
Девлин хрипло рассмеялся, наливая в бокал виски цвета глаз его дочери.
– Проклятье! – сказал он восхищенно.
Гидеон удивленно посмотрел на любящего мужа матери. Будь он на месте судьи Галлахера, он бы просто рвал и метал.
– Выпей, – предложил судья.
Эта мысль ему понравилась. Гидеон подошел к столику и налил себе щедрой рукой виски. Пара глотков смыла всю его нервозность и усталость от долгого путешествия.
– Садись, – приказал судья, указав на кожаное кресло у камина.
Немного смутившись, Гидеон сел. Боже правый! Можно было подумать, что этот Галлахер почувствовал облегчение от того, что свадьбу его дочери прервали таким скандальным образом.
– Мне надо было отхлестать тебя на улице, – заключил старик дружеским тоном, устраивая свое огромное тело в кресле напротив.
Гидеон сделал глоток.
– Почему же вы этого не сделали? – спросил он.
– Я так, черт возьми, обрадовался, – ответил Галлахер, кладя ногу на колено другой.
– Вы не хотели, чтобы ваша дочь выходила замуж? Девлин Галлахер метнул на Гидеона уничтожающий взгляд.
– А ты хотел бы, чтобы твоя дочь вышла замуж за эту прыщавую белку? – спросил он.
Жених был не слишком-то представительный, но до сих пор Гидеон об этом не задумывался. Он был тогда слишком занят тем, чтобы остановить церемонию.
– Она, наверное, любит его…
Судья презрительно фыркнул:
– Любит? Уиллоу презирает Пикеринга!
– Тогда почему же она согласилась стать его женой?
Галлахер пожал плечами:
– Это-то мне и хотелось бы выяснить. Догадываюсь, что все это как-то связано с моим сыном.
Эти слова напомнили Гидеону о деле, по поводу которого он приехал и которое не имело никакого отношения к свадьбе Уиллоу и этого мальчишки.
– Стивен, – сказал он осторожно. Хотя Гидеон и уважал Девлина Галлахера, теперь он не мог позволить себе это.
– Моя дорогая жена несомненно угостила тебя рассказом о грехах Стивена, – устало сказал судья. Его синие глаза смотрели куда-то вдаль, и в них была боль.
Гидеон, как правило, мало обращал внимания на мнение матери о других людях. Обычно она видела в них только плохое, как бы ни старалась.
– Она упоминала о нем, – сказал он дипломатично.
Судья снова вздохнул и сделал глоток бренди.
– Полагаю, это моя вина. Стивен преступник, а Уиллоу постоянно напоминает мне о первой жене.
Гидеон откинулся в кресле. В письмах матери были нелестные отзывы об Уиллоу и обстоятельствах ее рождения. Девлин и его предыдущая жена Частити, мать печально известного Стивена, казалось, были замешаны в какой-то истории, и эта девушка с желто-карими глазами была ее результатом.
– Значит, Уиллоу со Стивеном очень близки? – предположил Гидеон, делая вид, что разглядывает свой бокал.
– Очень. Они были вместе до тех пор, пока Уиллоу не исполнилось девять и Стивен не привел ее ко мне.
– А до тех пор вы ничего о ней не знали?
– Знал, но не мог найти. Бог свидетель, как я старался.
– Реакция моей матери на появление Уиллоу, наверное, была очень интересной, – спокойно заключил Гидеон.
– Да. Но Ивейдн добрая женщина, она простила меня, как могла. Ей не нравится Уиллоу, к сожалению, но мне кажется, это вполне естественно. Конечно, много разговоров ходило вокруг всего этого, и твоей матери было вдвойне тяжело.
– Представляю себе.
Синие глаза Девлина обратились к Гидеону, выражение их было каким-то печальным.
– Но ты проехал всю дорогу до Вирджинии-Сити не за тем, чтобы помешать свадьбе Уиллоу и Пикеринга? – спросил он ровным голосом.
– Конечно, нет.
– Дела на железной дороге, говоришь?
– Да.
– Это связано со Стивеном?
Гидеон поднялся с кресла и подошел к окну с тяжелыми занавесками у заваленного бумагами стола Девлина. Врать ему не имело смысла, судья был слишком умен.
– Да.
Судья разразился неудержимым смехом.
– Ты никогда не поймаешь его, – сказал он с удовольствием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72