– Джонас, эта женщина ждет вас внизу. Я пыталась не впускать ее...– Какая женщина? – перебил Джонас, снова наполняя стакан.– Миссис Бордо,– ответила экономка.– Она носится с какой-то безумной идеей насчет того, что вы с ней должны добиться ареста Гриффина Флетчера.Арест. Запрокинув голову, Джонас обдумал это, потом нервно вздохнул:– Она случайно не сообщила, за что?– За то, что он сделал аборт этой девице Маккиннон,– печально ответила миссис Хаммонд.Джонас сжался. Если это случится, ложь будет подтверждена и увековечена – каждый поверит, что Рэйчел была беременна.– Нет,– прохрипел он.– Проклятье, нет! Пусть эта... Пусть она поднимется сюда.– Думаю, она не захочет подниматься, Джонас. Она жутко нервничает. И неудивительно – по мне, если кого и надо арестовать, так это ее. Когда я нашла вас на полу...Джонас перебил ее:– Скажи ей, что я сейчас спущусь.Афина и вправду нервничала. Она металась по гостиной, будто какой-то экзотический дикий зверь, и была очень бледна. Джонас заметил, что она начеку и старается держаться на безопасном расстоянии от него.– Я не дам тебе засадить Гриффина в тюрьму,– прямо заявил он.Чернильно-синие глаза Афины сверкнули, и она остановилась как вкопанная.– Почему? Ты устранишь его со своего пути, раз и навсегда...– Я сказал, нет.Теперь Афина совершенно рассвирепела и, залившись краской, накинулась на него:– Джонас, эта девица лежит сейчас у него дома – в его постели,– приходя в себя после нелегального аборта!Джонас закрыл глаза. Он чувствовал, как алкоголь смешивается с яростью в его крови, притупляя непрерывную головную боль.– Нет,– хрипло прошептал он.– Нет.– Я не могу поверить, что ты позволить Гриффину избежать наказания за это!Внезапно язык Джонаса вышел из-под контроля разума: он лепетал что-то о Гриффине, об отце Рэйчел, – Эзре Маккинноне. Джонас впал в странное состояние, утратив способность понимать собственные слова – казалось, они доносились до него сквозь закрытую дверь.Но глаза Афины расширились, и она начала пятиться от него, выставив перед собой руки, тряся головой, вновь и вновь бормоча его имя.Медленно, спокойно Джонас направился к ней.Джон О'Рили прибыл на пароходе «Стэйтхуд» около полудня и привез с собой весь хинин, какой сумел достать во все еще погруженном в хаос Сиэтле. Вместе с Гриффином. Флетчером они боролись с не сдававшей позиции эпидемией, изредка переговариваясь и избегая смотреть друг другу в глаза. Гриффин полагал, что Джону, как и ему самому, не хочется видеть отраженную в глазах другого врача безнадежность ситуации.В тот вечер наступило временное затишье, и они направились в пустую столовую палаточного городка, где не было видно никого, кроме Чанга, и налили себе по кружке несвежего, горького кофе. Даже когда они сели друг напротив друга, в полумраке сырого шатра, Джон по-прежнему старался не смотреть Гриффину прямо в лицо.– В чем дело? – после долгого, невыносимого молчания спросил Гриффин.Наконец Джон О'Рили поднял на него усталые голубые глаза:– Гриффин, сегодня утром умер Дуглас Фразьер.– О Боже...– Гриффин опустил голову, притворяясь, будто весьма заинтересовался содержимым своей кружки.Голос Джона прозвучал грубовато-ласково:– Гриффин, это был не человек, а чудовище. Он торговал женщинами и еще Бог знает чем.Гриффин сглотнул слюну:– Он все же был человеком, Джон. И вот теперь он умер. Казалось, после этих слов говорить было не о чем.В оцепенении Гриффин допил омерзительный кофе просто потому, что это давало ему возможность двигаться, хоть что-то делать.Подсознательно он весь день ждал появления начальника полиции Провиденса и мало удивился, когда Генри перехватил его у самого выхода из столовой. Рядом находился и судья Шеридан, и оба они были вооружены. Серебристые никелированные дула пистолетов блестели в свете факелов из сосновой смолы, горевших по обе стороны входа в шатер.Гриффин остановился, и то, что они явились за врачом, нелегально сделавшим аборт, с таким количеством оружия, мрачно позабавило его. «Значит, я настолько опасен», – подумал он.Усы Генри трепетали, в точности как и в то воскресенье в церкви, когда Гриффин предложил ему бросить булыжник в Филда Холлистера.– Давайте только без шума, док, – дрожащим голосом проговорил представитель власти.Гриффин позволил себе бросить красноречивый взгляд на пистолет в его руке:– Я понял.Джон О'Рили, который поначалу онемел, очевидно, поражен этой демонстрацией силы закона в Провиденсе, наконец снова обрел голос. Он, однако, адресовал свои слова не Генри, а судье:– Эдвард, из-за чего все это?Генри и судья обменялись оторопелыми взглядами, потом последний пробормотал:– Мы не хотели, чтобы эта новость дошла до вас таким образом, Джон. Однако теперь мы ничего не можем поделать – правосудие должно свершиться.Гриффину слово «правосудие» показалось крайне забавным и он расхохотался.– Это не правосудие, господин судья, и вам отлично это известно,– сказал он.– Афина сочинила эту историю, чтобы отомстить за свою уязвленную гордость.Лицо Шеридана осталось холодным, но его глаза сверкнули негодованием.– Афина Бордо мертва, – отрезал он. – И никто не знает об этом лучше, чем вы, Флетчер.Джон охнул и схватился за сердце:– Нет...Гриффин, находившийся в состоянии оцепенения, не смог даже шелохнуться, чтобы помочь другу.– О чем вы, черт возьми, говорите? – рявкнул он, не отводя глаз от лица Шеридана.– По утверждению гробовщика, это случилось часа два назад,– осмелев, вставил Генри.– Ты убил ее, Гриффин, и в моем городе убийство тебе не сойдет с рук!Гриффин уже был в состоянии пошевелиться;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121