Милосердие влетела в кухню, когда Мэгги чистила морковь.
— Он вернулся, миссис. Мистер Маккена пришел!
Мэгги поспешно бросила нож и обе морковки. Она побежала к двери напротив той, через которую вошла Милосердие, и подождала на улице, пока Риви с другими рассаживались за длинным столом, а Кала подавала им обед.
Пригладив распущенные волосы и глубоко вдохнув, Мэгги улыбаясь вошла в кухню. Люди, сидевшие по обе стороны от Риви, подвинулись, и она села справа.
— Ты грязный, — заметила Мэгги.
Риви усмехнулся и оглядел ее.
— Ты и сама изрядно вспотела. Не знаю, может, это от вышивания.
Мэгги закусила губу и опустила глаза. Его слова задели ее самолюбие, но она не могла заставить себя признаться, что все утро палец о палец не ударила.
— Можно мне пойти с тобой на поля, просто посмотреть, как там дела?
— Нет, — ласково ответил Риви. — И имей в виду, что не должна также ходить к морю. Там полным-полно змей, которые пытаются спастись от огня.
Мэгги вспомнила белый песчаный берег по ту сторону полей и почувствовала, как покраснела. Она посмотрела на сидящих вокруг чернокожих мужчин, некоторые из которых были в набедренных повязках, и сказала:
— Я бы хотела, чтобы послали за моей подругой, Тэнси Куин, если можно.
Риви рассеянно посмотрел на нее — он явно думал совсем о другом.
— Неплохая мысль. Тебе будет с кем поговорить.
— Мы могли бы платить ей… нанять как прислугу…
— Ага. Думаю, я могу это устроить. Пошли за девушкой, Мэгги, и оставь человека в покое.
Мэгги была уязвлена. Слезы навернулись ей на глаза — она стала слишком чувствительной за последние дни, — и она вскочила.
— Я оставлю тебя в покое навсегда, Риви Маккена! — прошипела она.
Сидевшие за столом аборигены наклонили головы, упорно не замечая разыгравшуюся перед самым их носом драму. С тяжелым вздохом Риви поднялся, взял Мэгги за руку и потащил на яркое солнце.
— Ради Бога, Янки, чего ты от меня хочешь? — терпеливо спросил он.
Мэгги вздернула подбородок.
— Хоть немного вашего внимания, мистер Маккена, — сердито прошептала она. — Каждый раз, когда я что-то говорю тебе, слышу в ответ только: «Оставь человека в покое, Мэгги!» Ночью вместо того, чтобы любить меня, ты просто отворачиваешься и храпишь!
Риви ухмыльнулся, сверкнув зубами, которые казались еще белее на фоне почерневшего от дыма лица.
— Так вот в чем дело! Мэгги, я много работаю и когда ложусь в постель, то хочу спать.
— Это понятно, — сказала Мэгги, скрестив руки на груди. — Ты меня больше не любишь?
— Ты же знаешь, что люблю.
Мэгги оглянулась вокруг, прежде чем прошептать:
— Уже неделя, как Элеанор ушла к Дункану. Ты не притронулся ко мне с того дня, как она ушла!
Ухмылки Риви как не бывало. Лицо его нахмурилось, подобно тучам перед грозой в Куинсленде. Со зловещим видом шагнув к Мэгги и даже не думая понизить голос, он крикнул:
— Господи, Янки, если ты думаешь, что я задираю юбки этой женщине…
Мэгги попятилась, пытаясь в то же время улыбаться. Ей вовсе не хотелось разозлить его.
— Риви, пожалуйста, говори потише.
— Я не стану говорить тише, женщина! — взревел он, наступая на нее. — И предупреждаю тебя, что не потерплю, чтобы мне устраивали допрос по поводу моей нравственности каждый раз, когда я слишком устаю, чтобы заниматься с тобой любовью!
Мэгги густо покраснела, почувствовав страшную неловкость.
— Риви, пожалуйста, ты так кричишь…
Он сердито посмотрел на нее и наконец понизил голос.
— Сегодня ночью я буду спать в гостинице, — прошипел он, — так что не думай, будто я сплю со своей сиделкой! Хотя, с другой стороны, Янки, думай какого хочешь черта!
— Риви!
Он повернулся и зашагал прочь. Мэгги, одинокая и несчастная, подождала, пока мужчины, в том числе и Риви, снова ушли в поле, а потом вернулась в кухню, чтобы помочь убрать со стола. Кала хлопнула ее по рукам.
— Сядьте, миссис, девочки могут это сделать.
Добродетель и Милосердие принялись за работу, а Мэгги рухнула на стул. Он стоял слишком близко к плите, но ей было все равно. Она начала всхлипывать.
— Мой муж ненавидит меня! — взвыла она.
— Нет, миссис, — усмехнулась Кала.
— Да, ненавидит! — шумно засопела Мэгги. — Он собирается спать в гостинице сегодня!
— Нет, миссис, — снова сказала Кала. Она составила медную посуду горкой на стуле рядом с Мэгги, а потом вручила ей тряпку и коробку темного порошка. — Сделайте так, чтобы сияла, — добавила она.
Хмыкнув, Мэгги принялась натирать медь, растирая ее порошком, пока все кастрюли не заблестели. Работа и тихие песни, которые напевала Кала с девочками, помогли ей отвлечься от мрачных мыслей. Когда Мэгги закончила свою работу, Милосердие и Добродетель уже убежали куда-то, а Кала ушла вылить грязную воду. Мэгги уже было намного лучше, и она уже улыбалась, бросая в огонь почерневшие от копоти тряпки, которыми натирала кастрюли. Внутри плиты что-то оглушительно взорвалось. Кала тут же прибежала, схватила Мэгги за руку и вытащила из кухни. С полей бежали люди, в том числе Риви.
— Что случилось? — потребовал ответа Риви, когда грохот прекратился. Явного ущерба кухне причинено не было.
— Я просто натирала кастрюли, — обиженно сказала Мэгги, сложив на груди руки и не глядя на Риви. — А когда закончила, бросила тряпки в огонь, и тут началась вся эта чертовщина.
Кала принялась хохотать. Она так смеялась, что упала на колени в зеленую траву, схватившись за живот и раскачиваясь взад-вперед. Было совершенно очевидно, что от нее ничего не добьешься. Мэгги пошла в кухню и схватила коробку с порошком, которым она натирала кастрюли, вручив ее Риви.
Он покачал головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106