— решительно скомандовал Люсьен. Сунув руку в сапог, он извлек тонкий нож, который всегда носил с собой после случая у таверны. — Сделай это, Кэтрин! Если есть хоть малейший шанс спасти ребенка, мы должны рискнуть!
Кэтрин взяла нож и тихо сказала, обращаясь к Бенни:
— Принеси мои медицинские принадлежности. Бенни опрометью бросился в пустующее помещение в конюшне, куда тайком были перенесены все вещи из коттеджа. Люсьен смотрел на Кэтрин напряженным взглядом. Она прочитала короткую молитву и начала ощупывать горло Майкла, отыскивая дыхательную трубку и стараясь вспомнить, где она связана с кровеносными сосудами.
Наконец нащупав это место, Кэтрин сделала небольшой надрез. Тотчас грудь мальчика начала ритмично вздыматься и опускаться. Кэтрин снова прошептала молитву, благодаря Бога за то, что по крайней мере не убила ребенка.
— Мне нужно чем-то промокать кровь.
Люсьен снял свой сюртук и, стянув через голову тонкую батистовую рубашку, разорвал ее на полосы, затем сложил их в виде прокладок и протянул Кэтрин дрожащими руками, сказав при этом:
— Он дышит, но конфета все еще остается внутри.
— Нужна какая-нибудь узкая трубочка, чтобы воздух через нее поступал в легкие, пока мы не вытащим то, что застряло в дыхательном горле. Что-то вроде тростинки и пера.
— Сейчас принесу! — крикнул Джоуи и убежал. Пока Кэтрин останавливала кровь, Люсьен очистил перо, принесенное Джоуи, и обрезал его с обоих концов, после чего осторожно вставил в разрез на горле Майкла.
— Его дыхание улучшилось, — констатировал Люсьен. — Если теперь мы смогли бы достать то, что застряло у него в горле…
— Позволь мне сделать это. — Кэтрин извлекла небольшие щипцы из сумки, принесенной Бенни. — Это самый подходящий инструмент.
Вытерев окровавленные руки, она осторожно ввела щипцы в горло Майкла и нащупала застрявший кусок конфеты. Дважды он выскальзывал, и Кэтрин, обливаясь потом, вытирала глаза тыльной стороной руки, оставляя на лице красные полосы.
— Я все-таки ухватила его, — радостно произнесла наконец она и, продемонстрировав кусок конфеты окружавшим ее людям, отбросила в сторону. Затем, продев нитку в иголку, которая всегда была в ее сумке, стала тщательно зашивать края дыхательной трубки.
Все это время Майкл оставался в бессознательном состоянии, и в какой-то момент Кэтрин порадовалась этому. Если бы он очнулся, боль была бы весьма существенной.
— Надо отнести его в дом, — сказала Кэтрин. Люсьен кивнул, бережно поднял мальчика на руки и отнес его в комнату, расположенную рядом со спальней Кэтрин.
— Как только он очнется, я дам ему обезболивающее лекарство, — сказала Кэтрин.
— А он очнется, Кэтрин? — с тревогой в голосе спросил Люсьен. В глазах его было такое отчаяние, что она не выдержала и отвернулась.
— Не знаю.
— А возможно заражение раны?
Кэтрин проглотила подступивший к горлу ком. Этого она опасалась больше всего.
— Когда он очнется, я сделаю все возможное, чтобы предотвратить нагноение, но гарантии нет.
Люсьен ничего не сказал и долго стоял, глядя на Кэтрин с неопределенным выражением лица, затем повернулся и направился к выходу. Посмотрев ему вслед, Кэтрин мельком глянула в зеркало над умывальником и, увидев свое отражение, воскликнула:
— О Боже!
Ее желтое платье оказалось все перепачкано кровью. Руки, лоб и щеки тоже были в кровавых пятнах.
— О Боже! — снова прошептала Кэтрин и почувствовала приступ тошноты. Нетвердой походкой она подошла к умывальнику и, налив в тазик воды из кувшина, вымыла руки.
— Кэт… рин… — донесся с постели тихий хриплый голос.
— Майкл! — Кэтрин бросилась к мальчику и, присев на стул рядом с кроватью, взяла его руку. — Все хорошо, милый. С тобой произошел несчастный случай, но все обошлось. — Взяв со стола свою медицинскую сумку, она открыла ее и достала несколько склянок с лекарствами и мазями.
— Мое горло… очень… болит.
Майкл потянулся рукой к тому месту, где был сделан разрез, но Кэтрин вовремя успела перехватить ее.
— Я знаю, что тебе больно, дорогой. Но только так мы могли помочь тебе.
Она открыла бутылочку с настойкой опиума. Помня, как этот наркотик действовал на нее, Кэтрин на мгновение задумалась. Но Майклу сейчас очень больно, а опиум поможет заглушить боль. И это важнее всего. Кэтрин смочила кусочек тряпочки в настойке и выжала несколько капель в воспаленное горло Майкла. Она понимала, как, должно быть, больно ему глотать, но он не жаловался.
— Я приложу к твоей ране лекарство и забинтую горло, — ласковым голосом сказала Кэтрин, затем смочила тряпицу настойкой из смеси барбариса и молочая и наложила повязку на горло, — Завтра утром тебе будет гораздо легче.
По крайней мере она надеялась на это. А если все-таки произойдет загноение… Внутри у Кэтрин все сжалось, и она тряхнула головой, не желая думать о худшем. Майкл уже спал. Кэтрин подняла голову и увидела Люсьена, стоящего в двери. Лицо его ничего не выражало.
— Сейчас он спит, — тихо произнесла Кэтрин, — но перед этим очнулся, так что об этом можно не беспокоиться.
— Слава Богу! — тоже тихо проговорил Люсьен и подошел к кровати. — Я посижу с ним немного.
Кэтрин кивнула. Глядя на свою окровавленную одежду, она подобрала полы юбки. Вспомнив, как Люсьен смотрел на нее в подвальной лаборатории Сайласа, она подумала, какое, должно быть, отвращение он испытывает к ней сейчас. Ни один джентльмен — и особенно Люсьен — не хотел бы, чтобы его жена выглядела так, словно она побывала на скотобойне. А на ней к тому же была кровь ребенка! Кэтрин поспешила из комнаты, чтобы переодеться.
Следующие два дня они с Люсьеном поочередно дежурили у постели мальчика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98