Мне нравилось.Кэтрин улыбнулась, вспомнив коротенькие бриджи, которые брала у сынишки повара, чтобы ездить на рыбалку. Они были слишком широки в талии и тесноваты в бедрах, но тогда ей нравилось их носить.— Но когда я стала постарше, — продолжила Кэтрин, — то решила, что для леди рыбалка и все такое — занятия неподходящие.Доминик усмехнулся:— Слишком леди для… слишком многих вещей.Кэтрин оставила его реплику без ответа, продолжая рассказ:— К семи годам куклы стали занимать меня больше, чем рыбалка. Мне правилось одевать их в красивые наряды, которые помогала мне шить мама, и устраивать для них маленькие чаепития.— Чаепития? — удивленно переспросил Доминик.— Мне всегда нравилось то, что должно нравиться женщине; красивые наряды, красивая посуда, запах духов и шелест шелков. — Кэтрин грустно улыбнулась и добавила: — Если бы мои родители могли видеть меня сейчас, они бы не узнали своей маленькой послушной девочки.Доминик усмехнулся и тоном, весьма сухим и не очень-то добрым, сказал:— Позвольте не согласиться. В настоящий момент ваше английское благоразумие на изумительной высоте. Вы можете гордиться своим воспитанием, миледи.В его устах «английское» прозвучало так уничижительно, что Кэтрин вдруг пожалела, что не родилась цыганкой или, на худой конец, француженкой.— Если я правильно тебя поняла, ты одобряешь мое поведение?— А ты как думаешь? — Доминик смерил ее тяжелым взглядом.— А я думаю совсем наоборот: вчера я вела себя не как леди. Мало того, что я нагрубила, так еще и солгала.Доминик тряхнул головой, и черные блестящие кудри мягко упали на лоб.— Не оправдывайся, Кэтрин. Ты сказала то, что думала.— Я хотела лишь остановить тебя. Вот и все. А в тот момент это был единственный способ… как-то… сделать нормальными наши отношения.Доминик криво усмехнулся.— Что ты называешь нормальным, Катрина? Когда спишь одна и не делишь постель с никчемным цыганом?Кэтрин посмотрела ему в глаза. Во взгляде его оставалась враждебность. Он не собирался делать шаг к примирению. Ну что же, нет так нет. Она скажет ему все, а он пусть поступает, как хочет.— Ты прекрасный человек, Доминик. Я никогда не забуду, что ты спас меня от Вацлава. И вчера ночью ты, наверное, поехал за мной потому, что мне грозила опасность. — Кэтрин дотронулась до щеки Доминика. — Я видела, как ты относишься к Яношу и другим детям. Я вижу, как они на тебя смотрят. Я вижу, как ты обращаешься с матерью, со старым Джозефом, даже с Яной. Ты не хотел в тот раз обижать ее, теперь я понимаю.— Кэтрин, — тихо сказал Доминик, протягивая к ней руку, но Кэтрин жестом остановила его.— Я восхищаюсь тобой, Доминик, восхищаюсь твоей смелостью и твоим благородством. Но я должна вернуться в Англию, к своей семье.— К родителям? К братьям и сестрам?Кэтрин покачала головой.— Нет. Мои родители умерли, и у меня нет братьев и сестер.— Прости, — тихо сказал Доминик. — Но тогда я не понимаю, почему ты хочешь домой, если у тебя в Англии никого не осталось.Если бы только она могла сказать ему правду, попросить о помощи. Но что она могла ему предложить за помощь? Золото? Едва ли ему нужны ее деньги. Похоже, он и так достаточно богат. А титул… Скорее всего, узнай он о том, что перед ним графиня, он действительно решит, что она считает его ниже себя. Во всяком случае, сейчас не время для такого признания. Сейчас надо как-то загладить свою вину.— Так, может, у тебя кто-то есть? — спросил Доминик, так и не дождавшись ответа. — Муж или любовник?У Кэтрин словно гора с плеч свалилась. Доминик сам бросил ей соломинку, и она с удовольствием ухватилась за нее:— Да.Кэтрин сжала за спиной кулаки. Только бы не выдать себя. Только бы он не догадался, что она лжет.— Видишь ли, я помолвлена. Мы поссорились, и я убежала. Я уверена, что он ищет меня, молит Бога, чтобы я нашлась.— Тот мужчина… Ты его любишь?Черные глаза смотрели на нее пристально, испытующе, словно хотели прочесть ее мысли.«Скажи „да“, — уговаривал внутренний голос. — И все это безумие разом прекратится».— Он очень добрый и великодушный человек, — сказала Кэтрин, потупившись. — Мы так хотели быть вместе.По его глазам Кэтрин поняла, что Доминик сочувствует ей, может быть, немного жалеет.— Я кое-что знаю о светской морали, Кэтрин, — сказал он тихо. — Неужели ты серьезно думаешь, что после всего, что с тобой произошло, этот человек женится на тебе? Большинство мужчин отказываются от женщины, если такое случается.— Он не большинство.Господи, Доминик прав. Сколько хлопот она доставит дяде, когда вернется. Ему придется употребить все свое влияние, чтобы избежать скандала. Ну ничего, главное — поскорее попасть домой.— Расскажи мне об этом «небольшинстве».Доминик расслабленно откинулся и прикрыл глаза.Кэтрин вздохнула с облегчением. Кажется, он поверил.— Он очень красив, — сказала она. Как ни неприятно было продолжать, выхода она не видела. — …И очень силен. Он хорошо знает жизнь.Кэтрин старалась представить своего воображаемого возлюбленного.— Он может быть требовательным, но может быть и нежным.Доминик сдвинул брови.— Он богат? У него есть титул?Кэтрин покачала головой.— Нет. Он вовсе не богат, но вполне состоятелен.— Чем он занимается?Кэтрин облизнула губы. Господи, что бы такое придумать?— Он… э… выращивает лошадей. Ему нравится жить в пригороде. Он любит природу. И детей. Он очень любит детей.— Понимаю.Темные глаза скользнули по ее лицу. Выражение их было каким-то странным.— Ну что же, я тебя понимаю. Таких мужчин женщины любят.— Да, конечно.Мужчина, которого она описала, действительно ей нравился. И вдруг Кэтрин поняла, что ее придуманный жених как две капли воды похож на Доминика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102