— У Джессики сильное растяжение лодыжки, — объяснил капитан, предварительно прокашлявшись, чтобы голос ненароком не сорвался. — Кроме того, она наглоталась дыма, но в остальном все в порядке.
Синие глаза, полные слез, повернулись в его сторону.
— Мы нигде не могли найти вас, милорд, и я подумала, что вы уже отошли ко сну. Если бы это было так, вы могли проснуться слишком поздно для бегстза, и поэтому я… я…
— Я и в самом деле был в своей комнате, когда начался пожар, но сразу же стал спускаться вниз. На втором этаже меня остановили крики тех, кого огонь отрезал от лестницы, и я помог им найти черный ход. Когда я покинул дом, то встретил отца и леди Бейнбридж. От них и узнал, что вы вернулись, мисс Фокс… что вы решили найти меня.
Он говорил, но так и не мог осознать поступка Джессики. Насколько тот был невероятен, непостижим!
— Мисс Фокс, вы самая смелая и самоотверженная женщина из всех, кого я знаю! — воскликнул герцог Милтон, выходя вперед и опускаясь на корточки перед Джессикой. Он нашел се руку и сжал в своих, глядя с таким восхищением, что Мэттью невольно нахмурился. — Я даже думаю, что вы храбрее всех женщин в мире!
— О да! — холодно вставила леди Каролина, стоявшая в некотором отдачснии. — Мы все так думаем.
Мэттью бросилось в глаза, что на се костюме нет ни морщинки, а на лице и руках — ни пятнышка. Очевидно, Каролина покинула дом одной из первых. Ситон невольно задался вопросом, приходила ли в голову его будущей невесте мысль о его безопасности.
— Что ж, все хорошо, что хорошо кончается, — провозгласила леди Бейнбридж.
Графиня успела лишиться своего громадного парика, костюм ее порвался в нескольких местах, причем в одном так основательно, что подол волочился по земле, открывая в прорехе деревянный каркас, на который был натянут.
Маркиз выглядел также небезупречно. Его лицо и руки были в саже, седые волосы свисали сосульками. Даже герцог перепачкался и изрядно промочил одежду во время попыток залить огонь.
— Очень жаль, но особняк отвоевать не удалось, — сокрушенно заметил маркиз. — Мы приложили массу стараний, но все понапрасну. Конюшня, однако, не пострадала, наши лошади и карета в полном порядке. Думаю, самое время собрать слуг и отправляться домой.
Герцог тем временем помогал Джессике подняться, поддерживая за талию. Мэттью обратил внимание, что девушка охотно опирается на его руку.
— Согласен, лорд Белмор, наиболее разумно сейчас всем нам вернуться в Лондон. — Обращаясь к маркизу, герцог не сводил с Джессики восхищенного взгляда, как если бы не в силах был его отвести. — Мисс Фокс необходим отдых и помощь доктора.
— Я говорил о Бслморе, милорд, — мягко поправил маркиз. — Мой сын, как вы знаете, в скором времени возвращается на корабль, а нам с Джессикой достаточно волнений на ближайшее время.
Девушка глянула на Мэттью и тотчас отвела глаза. Ее бледные щеки порозовели.
— Да… я полагаю, мне лучше вернуться домой.
— Конечно, конечно! — воскликнул герцог, галантно помогая Джессике повернуться в нужном направлении. — Милорд, с вашего разрешения я нанесу в Белмор визит, как только мисс Фокс оправится от пережитого.
Мэттью испытал знакомое стеснение в груди и приказал себе успокоиться. Намерения герцога самые благородные, а вот его собственные… в этом граф не был уверен. Возможно, если у него будет время разобраться в сумятице чувств, порожденных грозившей Джессике опасностью, он наконец поймет, чего хочет от жизни.
— Разумеется, ваша милость, — послышался любезный ответ маркиза, — мы будем рады видеть вас в Белморе, но пока я хотел бы скорее пуститься в путь.
Отец странно посмотрел на Мэттью, словно хотел прочесть его мысли.
Тот ограничился кивком в знак согласия. Капитан думал о том, что нужно как можно скорее оказаться подальше от Бенэм-вуда, где с ним случилось нечто особенное, чего он не мог пока осмыслить. А осмыслить необходимо. Граф никогда не действовал скоропалительно, особенно в поворотные моменты жизни. Мэттью дал себе слово, что не бросит на Джессику ни одного взгляда, который мог бы выдать его смятение, и направился к конюшне.
Глава 11
Джессика медленно шла, направляясь к полузаброшенной оранжерее в самом дальнем углу сада. Лодыжка, поврежденная во время пожара в Бенэмвудс, давно зажила, и теперь можно проводить в одиночестве все свободное от занятий время. Долгие часы девушка пропалывала, рыхлила почву, намереваясь посадить какие-нибудь экзотические растения… но, в сущности, просто заменяя работой праздность, во время которой мысли упорно возвращались к Мэттью.
Минуло три недели с тех пор, как он покинул Бслмор. Сборы заняли несколько часов, и, как только закончились, капитан немедленно выехал в Портсмут. Маркиз пытался убедить его повременить, отдохнуть от лондонской жизни хоть один день, но граф остался непреклонен.
Всю дорогу от Бенэмвуда Мэттью был холоден и отчужден сверх меры. Ни о пожаре, ни о том, что случилось между ними после, он с Джессикой не заговаривал. Только однажды, перед самым отъездом, Ситон позволил соскользнуть маске, которую так упорно носил.
Они стояли тогда у парадных дверей. Все было готово. Грум держал в поводу лошадь, к седлу которой приторочили небольшой дорожный баул Мэттью. Церемонно и почтительно пожав маркизу руку, Мэттью вдруг обнял старика с нескрываемым теплом (редкое проявление чувств).
— Береги себя, отец!
— Ты тоже, мой мальчик. Я буду молиться за тебя. Мэттью кивнул. Потом, повернувшись к Джессике, приподнял ее лицо за подбородок и несколько секунд смотрел в глаза.
— А тебе я вот что скажу, моя прекрасная простолюдинка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156