С пониманием этого к ней пришла надежда, ей стало легче дышать. Она глубоко запрятала свою боль, но та ее никогда не оставляла. Боль от неуверенности и памяти о предательстве.— Я никогда больше не усомнюсь в тебе, Джоселин. Я обещаю тебе. Что бы ни случилось, я никогда в тебе не усомнюсь. Я люблю тебя. Сегодня я понял, насколько я люблю тебя.Казалось, время остановилось, тиканье часов стало медленнее, заполняя паузу в ее сердцебиении. Она так хотела ему верить… хотела больше всего на свете, и все же…— Когда-то ты меня ненавидел.Боль исказила черты его лица.— Я знаю, что так могло показаться. Я и себя ненадолго обманул, но это было неправдой.— Ты преследовал меня, ты презирал меня.Он провел ладонью по ее щеке.— Неужели ты думаешь, что я стал бы плыть за сорок тысяч миль, чтобы найти женщину, которую ненавижу?Джоселин вгляделась в его лицо.— Ты человек чести, Рейн. Ты женился на мне из чувства долга, а не по любви.— Долга? — повторил он, отстраняясь немного — Ты так думаешь?— Ты чувствовал свою ответственность. И сейчас чувствуешь.— Я женился на тебе, потому что люблю тебя. Мне потребовалось время, чтобы это понять, порой я бываю чертовски упрям.При этих словах Джоселин улыбнулась, а Рейн вздохнул.— Я понимаю, что тебе трудно в это поверить, — он по-хозяйски поцеловал ее в губы. — Но со временем я заставлю тебя поверить.— Рейн, — прошептала она, обнимая его за шею.Я люблю тебя.Рейн снова поцеловал ее, его рот был как сладкое пламя, его язык завлекал и требовал. Она ощутила, как быстро забилось ее сердце, почувствовала, с какой нежностью и заботой он обнимает ее.Она ответила на его поцелуй со всей любовью, которую ощущала, но никак не могла высказать, и Рейн застонал. Он подхватил ее на руки и отнес на огромную кровать. Мгновение спустя он снял с обоих одежду, потом коснулся ее губ долгим и глубоким поцелуем. В его прикосновениях горела страсть, но с ней соседствовала и невероятная нежность.В сладостнейший момент, охваченная любовью, исполненная надежд на будущее, Джоселин молилась, чтобы это никогда не кончалось.И тут она вспомнила о выстреле в его кабинете. Господи, не отнимай его у меня.Рейн почувствовал, как тонкие пальцы скользят по густым волосам на его груди. Солнце только встало, но они уже страстно занимались любовью. Рейн ощущал себя удовлетворенным и очень довольным. Он наконец признался в своей любви к стройной красавице рядом с ним, и хотя она ничего не сказала ему в ответ, ее страсть и внимание к нему были красноречивее слов.Однажды, моя славная женушка, ты придешь ко мне как прежде. Ты станешь доверять мне и не будешь бояться любви.Во всяком случае, он молился, чтобы все было именно так.Он пожалел, что не может провести весь день с ней в постели. События прошлого вечера требовали действия, и Рейн спустил длинные ноги с кровати и потянулся за брошенным на ближайший стул халатом.— Что сказал мистер Малком после моего ухода? — тихо поинтересовалась Джоселин, приподнявшись на локте.Рейн недовольно вздохнул. Каким бы сладостным ни было мгновение, нерешенные проблемы не оставляли их в покое.— Он сказал, что изучил передвижения почти всех людей из нашего списка. Леди Кэмпден серьезно увлечена герцогом Хеиверлэндом. Лорд Кэмпден по всей видимости ничего не знает о моем романе с его женой и слишком легковерен, чтобы этим интересоваться. У Розали Шеллгрейв появился любовник. Она никогда не представляла серьезной угрозы, когда речь шла обо мне. Я убежден, что и Хэркурт в этом не замешан. Он просто хотел защитить репутацию своей дамы. Я не могу его за это осуждать.— А остальные?Рейн раздраженно вскинул брови.— Я уверяю тебя, что список подозреваемых велик, но все же в него включены не все англичане.Джоселин рассмеялась. Ему нравилось, как она смеется — словно колокольчик.— Ты же знаешь, что я имела в виду не это.Он улыбнулся, но его ответ прозвучал не утешительно.— Если говорить прямо, то у Малкома по-прежнему нет улик.— Но он обязательно должен был что-нибудь обнаружить.Джоселин села на кровати, ее блестящие черные волосы рассыпались по плечам. Он любил прикасаться к шелку ее волос.— Не много, боюсь. Я попросил его найти Броуни и Такера. Я знаю, что ты беспокоишься о них. Малком искал их, но пока не обнаружил.Рейн не стал говорить Джоселин, что хотя старшего из ее друзей видели в конюшне во время покушения, никто не знал, где находился тогда мальчик. Ради Джоселин и самого Такера он надеялся, что мальчик не замешан в этом.— Мне бы хотелось повидаться с ними до отъезда в Марден.— Я знаю. Если Малком сможет их найти, их привезут сюда немедленно.Она нежно поцеловала его в плечо.— Что еще говорил Малком?— Ничего существенного, хотя он и сделал одно любопытное замечание.— О чем?— Он сказал, что мы, возможно, не там ищем.— То есть?Мгновение Рейн колебался.— Хотя с тебя сняты все обвинения в покушении, — черт побери, когда наконец будут готовы документы? — Малком узнал, что ты пыталась стрелять в меня перед домом лорда Дорринга. Он спросил, почему.— И что ты ему рассказал?— Что ты приняла меня за моего отца. Я рассказал ему о пожаре на Мичем-лейн, о твоих родственниках и о том, как ты оказалась на улице.— И?— И вот тут-то и начинается нечто любопытное. Он спросил меня, не мог ли бы кто-нибудь еще желать мне смерти по той же причине. Я сказал, что никого не знаю. Разве что твой отец, но сэр Генри уже умер.Рейн наклонился и поцеловал Джо, потом выбрался из постели. За его спиной Джоселин не шевелилась. Когда-то Броуни и Такер хотели убить Рейна по той же причине, что и она. Она знала, что Броуни этого не делал. И обвиняющий перст указывал теперь на Така.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107