Он не хотел, чтобы она поняла — то, что произошло между ними, он перенес так же мучительно, как и она.Он знал, что после его ухода она расплакалась. Он стоял в темноте за дверью, прислушиваясь к ужасным рыданиям, сотрясавшим ее тело. Он едва удержался, чтобы не войти и не утешить ее, не обнять ее и не осушить слезы поцелуями.Как он мог? Джоселин наконец призналась в своем предательстве. Призналась? Ее слова прозвучали скорее как горькое отрицание. И после них он стал еще неувереннее, еще беспокойнее.Доверять ей снова было бы самоубийством, и все-таки ему хотелось это с поражавшей его самого силой.Господи, эта женщина стала для него наваждением! Он должен вырвать ее из своей крови, из своей жизни, и поскорее.Стоя у окна, Рейн заметил в лунном свете лавандовый проблеск. Джоселин пересекла лужайку и открыла заднюю дверь. Рейн облегченно вздохнул, убедившись, что с ней все в порядке. Он прислушался к ее усталым шагам в холле и на лестнице. Он дал ей время добраться до своей спальни, а потом направился к себе.Рейн чувствовал себя совершенно опустошенным — и ему было стыдно за то, что он сделал. Он никогда прежде не овладевал ею таким образом, хотя часто представлял себе, как это может быть приятно. И снова Джоселин не могла отрицать, что это доставило ей удовольствие. Он никогда не видел в ней такой страсти, такой самозабвенности. Одна только мысль об этом заставила его кровь бежать быстрее, а член снова напрячься. Он понял, что ему хочется опять пересечь холл и войти к ней в комнату, лечь в ее мягкую пуховую кровать и снова овладеть ею, теперь уже нежно и деликатно.Но вместо этого ему придется лежать в одиночестве в своей постели, ворочаясь без сна, несмотря на усталость, сгорая от желания.
Следующий день выдался очень жарким. Обычно влажный и теплый воздух словно застыл. Все страдали от палящего жара, и Джоселин не была исключением. Погруженная в боль и отчаяние, она к тому же чувствовала себя потной, ей было дурно, она молила, чтобы морской ветер облегчил ее страдания.По другую сторону дорожки Чита отдыхала, опираясь на мотыгу, краем блузки утирая пот с лица. Вскоре после приезда ее утренние приступы прекратились. Она поправилась, щеки у нее снова разрумянились. Стоя на краю сада, она выглядела такой же усталой, как и остальные, а ведь она неустанно трудилась, вырывая упрямые сорняки и просматривая тыквы и дыни в поисках насекомых. Джоселин подумала, что, возможно, Чита надеется, что мужественный португалец неподалеку и что он оценит ее трудолюбие.Чита бросила взгляд в сторону красивого темноволосого мужчины, но он оказался погружен в беседу с хорошенькой девушкой с шоколадной кожей по имени Хэтти. Хэтти захихикала над чем-то, нежно улыбнулась Пауло, отложила мотыгу и беззаботно пошла прочь.Увидев, как Пауло словно похотливый дурак пялится вслед покачивающимся бедрам Хэтти, Чита кинулась к краю огорода.— Ты позволил ей уйти? — накинулась она на Пауло по-испански. — Она же работала только последние два часа. Это я здесь ишачу, я тут взмокла от жары и грязи. Я больше других заслужила отдых!— Мы все тяжко трудимся, nina Дитя, милая (португ.).

. Сегодня жарко. Хэтти стало плохо из-за погоды.— Из-за погоды, ха! Все вы мужики ведете себя как идиоты, стоит вам увидеть хорошенькое личико и крутые бедра. Если тебя может завести женский зад, почему бы тебе не посмотреть на мой!Она развернулась и предоставила ему возможность созерцать свою спину, потом оглянулась через плечо и увидела, что его взгляд остановился именно на этом месте и что он довольно улыбается.Она снова повернулась к нему, рассердившись еще больше.— Надеюсь, это зрелище доставило тебе удовольствие, потому что теперь я ухожу.Она попыталась проскочить мимо него, но Пауло поймал ее за руку.— У тебя прелестная попка, nina. Что если я тебя по ней отшлепаю?У Читы от негодования захватило дух.— Но ты же не угрожал Хэтти!— Хэтти не вела себя как невоспитанный ребенок.— Что! Я не собираюсь здесь оставаться и позволять меня обзывать.Чита попыталась вывернуться, но Пауло только крепче взял ее за руку.— Мое дело следить за лужайками и садом. Мне нужно заботиться не только о тебе. Если бы ты просто попросила, я бы позволил тебе посидеть в тени. Но теперь все видели твое представление и ждут, как я поступлю.Чите вдруг стало неловко. Пауло Баптиста обращался с ней весьма хорошо, но она уже поняла, что он жесткий человек, которым непросто управлять.— И что… что ты теперь будешь делать?Он улыбнулся, радуясь ее замешательству.— Я лично прослежу, чтобы ты хорошенько поработала после того, как остальные закончат. Если этого будет недостаточно, чтобы научить тебя хорошим манерам, я придумаю еще что-нибудь.Чита проглотила сердитый ответ. Она недовольно посмотрела на Пауло, ее черные глаза сверкали, но ее взгляд встретился с другим взглядом таких же черных глаз, в которых она прочла, что Пауло поступит именно так, как сказал.— Ты бессердечное животное.— А ты, мой дикий тигренок, лучше снова принимайся за работу, не жалея своей красивой попки.Обзывая его самыми грубыми испанскими словами, какие только приходили ей в голову, Чита вернулась к своей работе. Из-под полей соломенной шляпы она видела, что Пауло смотрит в противоположную сторону.Ей-то что за дело, если он влюблен в Хэтти? Какая ей разница? Он всего лишь мужчина — а в этом она совсем не нуждалась. Но все-таки Чита наблюдала, как он направляется в розарий, который Джо начала расчищать от давно засохших кустов и засаживать новыми.— В чем было дело? — поинтересовалась Джо. Пауло посмотрел на темноволосую девушку, занимавшую его с самого своего появления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107