Глори вспыхнула.
– Во всяком случае, не вы!
Николас выпрямился и раздраженно посмотрел на девушку.
– Я мог бы кое-чему научить вас, мисс Саммерфилд, но у меня нет ни времени, ни желания обучать юных леди хорошим манерам. – Капитан подошел к своей лошади, вставил ногу в стремя и вскочил в седло. Губы Николаса тронула невеселая улыбка, и он натянул поводья.
– И куда, интересно знать, вы направляетесь? – скептически окликнула его Глори. – Не можете же вы вот так просто оставить меня здесь!
– Не могу? – небрежно бросил Блэкуэлл через плечо.
– Но моя лошадь… она повредила себе ногу, и теперь я не могу на ней ехать!
В таком случае дам вам совет: идите пешком. – Николас подстегнул своего вороного, и он перешел на легкий галоп.
– Будьте вы прокляты, Николас Блэкуэлл! Будьте прокляты!
Развернув своего жеребца, Николас внимательно посмотрел на девушку.
– Держитесь, мисс Саммерфилд, и может быть, я вернусь, чтобы преподать вам урок, о котором мы говорили. – Даже на расстоянии он увидел, как округлились ее глаза. Ничего не отвечая, девушка стала выводить мерина из грязи на тропинку. Николасу нравился такой оборот событии. Капитан ничего не имел против того, чтобы преподать этой девушке некоторые уроки… в постели. Там он мог научить ее многому. Но, поскольку выбирать не приходилось, у него оставалась надежда, что долгая дорога к дому научит Глори, как следует вести себя с настоящим мужчиной.
Обратная дорога показалась Глори бесконечной. Ну и досталось же капитану Блэкуэллу! Это просто невыносимый самодовольный осел! Как он только мог оставить ее здесь? Ни один джентльмен не поступил бы так с леди. Но капитан, скорее всего, никакой не джентльмен! Если не брать во внимание первые несколько часов, он практически не старался вежливо разговаривать с ней. Этого человека нисколько не интересовало, что она, Глори, говорила. Да он просто… просто… презренный тип. Вот кто он такой!
Когда, наконец, удалось выбраться на главную дорогу, она увидела людей, везущих на повозке сено. Старый слуга, управлявший лошадью, поспешно спрыгнул с телеги и помог девушке усесться. Глори была несказанно рада, что хоть кому-то еще небезразлична. Промокшие насквозь ноги болели, грязная амазонка порвалась в нескольких местах, когда девушка продиралась сквозь кусты и виноградную лозу. Вновь и вновь она проклинала Николаса Блэкуэлла. Почему отец не предостерег ее от этого человека?
– Папа, как ты мог? – Глори кричала на отца, называя его, как и в детстве, папой, обращаясь к нему так, только когда была печальна или рассержена. – Я уверена, ты прекрасно знал, что это за человек! – Девушка босиком стояла в кабинете отца перед его массивным столом из розового дерева. С подола ее амазонки продолжала стекать грязь.
– Скажи мне еще раз, что именно сделал Николас? Он что-нибудь предлагал тебе? Применял к тебе силу? – В голосе отца слышалась ирония.
– Конечно, нет! Я уже рассказала тебе, что произошло. Он бросил меня там, и мне пришлось пройти весь путь пешком!
– Все дело в твоем безрассудстве. Ведь ты подвергла риску не только себя и его, но и жизни животных. А это ценные лошади, Глори. Они заслуживают к себе лучшего отношения, и ты прекрасно это понимаешь.
? Не хочу больше об этом говорить. – Глори выпрямилась. – Николас Блэкуэлл – хам и прохвост. Я нисколько не удивлюсь, если Мириам окажется права и он, действительно… спит с Лавинией Бонд!
– Глори! – Отец девушки вскочил с кресла.
– Все это правда, отец. Я уже взрослая и все понимаю.
– Что «это»? – раздался с порога голос Николаса. По его изумленному лицу можно было понять, что он слышал каждое слово из их разговора. С беспечным видом капитан прислонился к дверному косяку.
– Я уверена, вы найдете это таким же интересным, как и наш с вами сегодняшний разговор, – зло отрезала девушка.
– Вы выглядите несколько усталой, мисс Саммерфилд, – заметил Николас. – Может быть, езда верхом слишком для вас утомительна?
– Почему же, вы…
– Прекратите это сейчас же, вы оба! – прикрикнул на них Джулиан.
Расправив плечи и дерзко посмотрев капитану в глаза, Глори вихрем пронеслась мимо него к выходу. Выскочив из кабинета, с шумом захлопнула за собой тяжелую дверь.
– Ну, Николас… – Джулиан указал капитану на мягкое кожаное кресло перед столом. – Я начинаю верить в серьезность твоих слов, что женитьба тебя ничуть не интересует.
Николас, удобно устроившись в кресле, положил свои длинные ноги на диван.
– Я и в самом деле говорил серьезно. Но мне не хотелось бы становиться источником проблем между вами и дочерью.
Джулиан рассмеялся.
– Выпьешь немного виски с содовой?
Николас кивнул.
– Это мне сейчас совсем не помешает.
Джулиан налил в высокие хрустальные бокалы немного виски, добавил содовой и подал один из бокалов Николасу.
–Я никогда ее такой не видел, – признался Джулиан. – По крайней мере, не с мужчиной. С ними Глори просто смеется, скромно опускает глазки, и ты никак не можешь догадаться, о чем она в этот момент думает, хотя можно сказать с полной уверенностью: уж точно не о том молодом человеке, с которым разговаривает. Со мной она, конечно, еще может повоевать, но с другими… – Он покачал головой. – Во всяком случае, ты слегка оживил ее.
– О, жизни в ней предостаточно, – ответил Николас. – Помоги Боже тому человеку, который женится на ней. Если она своими сладкими речами не заставит делать все, что захочет, значит, втопчет его в грязь, но своего добьется.
– Жаль, что ты нашел мою дочь такой малопривлекательной. – Джулиан смотрел на капитана поверх своего бокала.
Николас приподнял бровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94