Она поможет тебе устроиться.Миссис Линдер, пышногрудая седеющая женщина на полголовы выше Ники, крепко взяла ее за руку и отвела в крошечную мансарду на верхнем этаже.— Мы всегда найдем место для трудолюбивой работницы, — многозначительно произнесла миссис Линдер.— Я буду работать, не жалея сил, — пообещала Ники.Первую свою ночь она проспала беспокойно, беспрестанно ворочаясь. Хотя в мансарде было тепло, она дрожала. Ей все время снился Арман Лоран. В этих кошмарных снах ее били кулаками, ломали ей ребра так, что обломки костей высовывались наружу. Окрашивая все кругом в алый цвет, лилась кровь, бесконечно струились слезы.Она слышала также грубый смех тюремщиков, крики и стоны женщин.И вдруг, пробудившись, Ники села на кровати. Пропитавшаяся потом ночная рубашка плотно облепляла ее тело, в ушах отдавались тяжелые удары сердца. Она тут же осознала, что ей не грозит никакая опасность. Постепенно царившее в комнате тепло согрело ее. Веселые цветочки на стеганом одеяле вселяли надежду на лучшее.С почти благоговейным чувством она натянула одеяло до подбородка и снова уснула.
Прошло почти две недели. За это время она видела Алекса всего дважды, но успела сделать для себя кое-какие открытия. Домашнее хозяйство велось очень слаженно, и она была не так уж сильно обременена работой. В основном работала на кухне за пределами главного дома, освобождаясь сразу же после ужина, а часто и до наступления темноты. После субботних обедов и по воскресеньям она могла отдыхать, как и рабочие, на сахарной плантации.В небольшой приходской церкви, построенной для рабочих, еженедельно проходила католическая служба. Ники посещала эту службу, хотя в душе у нее отнюдь не было полной ясности. Она пользовалась свободой, которой не знала целых три года.Говоря об Алексе, миссис Линдер и некоторые другие женщины сравнивали его с самим пророком Моисеем, которому все было по плечу. Они все время обсуждали его, тревожились, что он работает слишком много, а ест слишком мало, беспокоились, что у него слишком много забот. Ники чувствовала себя все более и более заинтригованной.— Почему его жена живет в городе, а сам он — здесь? — как-то спросила она нарочито небрежным тоном, стараясь не выдать своего интереса.— Мистер Алекс не женат, — сдерживая улыбку, ответила Даниэль Ле Гофф, горничная со второго этажа. Она была невысокой смешливой толстушкой с чуть печальными глазами.Крепко сбитая, с густыми темно-каштановыми волосами, поблескивавшими в солнечных лучах, она была довольно хорошенькой. — Но он не скучает. У него хватает подружек.— Вы хотите сказать, что у него есть… любовница?— Да. В последнее время он… развлекается… с мадемуазель Лизетт, но…Услышав тяжелые шаги миссис Линдер, Даниэль резко оборвала фразу.— Она еще слишком юна, чтобы знать о таких вещах, — заметила экономка. — Вот подрастет, выйдет замуж и сама все узнает. — Она протянула Даниэль щетку, которую та отставила в сторону. — Принимайся за работу. — Затем, смягчившись, она поглядела на Ники:— Что до тебя, молодая леди, если ты покончила с уборкой полов, берись за полировку серебра. Его тут целый сундук.Ники пошла за ней следом в столовую, чувствуя большую симпатию к этой добросердечной пожилой женщине. Но ее мысли были далеки от серебряной посуды, которую ей предстояло чистить.Она думала об Алексе и его любовнице Лизетт, которая жила в доме на Тулуз-стрит. Она, разумеется, слышала о существовании подобных девиц, но еще никогда с ними не сталкивалась. Поговаривали, что Ричард Пакстон, последний ее хозяин, встречался с замужней женщиной, но это было другое дело. Предполагается, что любовница должна быть красивой, остроумной и возбуждающей. Она была уверена, что любовница Александра именно такая, но эта мысль почему-то действовала на нее удручающе.После того как Ники провела в Бель-Шен вторую неделю, появился Франсуа дю Вильер, и это, похоже, не предвещало ничего хорошего. Глава 4 Одна из пожилых служанок заболела, и Николь поручили прислуживать за ужином.Столовая была просторной роскошной комнатой. Здесь стоял хепплуайтовский Стиль английской мебели (по имени мебельщика Джорджа Хепплуайта)

стол на двадцать мест, резные, розового дерева стулья с высокими спинками, а под потолком висела позолоченная хрустальная люстра. Окна, выходившие на ухоженный сад и небольшое искусственное озеро, были занавешены шторами персикового цвета.Держа в одной руке резной хрустальный кувшин, другой рукой Ники толкнула тяжелую дверь, которая вела из буфетной в столовую. На какое-то мгновение ей показалось, что взглянувший в ее сторону человек — Алекс, однако, если братья и были похожи, то только темно-каштановыми волосами и глазами. Франсуа был не такого могучего сложения и на несколько дюймов ниже ростом. Он был красив, но с несколько женоподобными чертами лица, тогда как Алекс выглядел настоящим мужчиной.— Я все думал, когда ты вернешься домой, — сказал Алекс по-французски, хотя редко говорил на этом языке. Его тон никак нельзя было назвать радушным. — Наверное, деньги кончились?— Я действительно нуждаюсь в деньгах, топ frure мой брат (фр.)

. — На губах Франсуа зазмеилась циничная улыбка. — А ты что, не рад видеть меня?— Было время, я радовался. Пока не узнал, что главная цель твоей жизни — делать как можно меньше, а тратить как можно больше.Франсуа побагровел.— Тебе-то легко говорить. У тебя и титул, и земли. А если я что-нибудь и имею, то только благодаря твоему великодушию.Николь расставляла фужеры для воды, но все же заметила, как дернулась щека Алекса.— Усадьба Бель-Шен принадлежала целиком тебе, Франсуа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102