Пусть меня допросит генерал Филдхёрст.– Нет, ты будешь отвечать мне, поганый ублюдок. И расскажешь все, что меня интересует!– Что с моей женой? – снова повторил вопрос Дамиан, несмотря на второй увесистый удар в живот. Сержант с квадратной челюстью, казалось, захлебывался от удовольствия, выполняя распоряжения Бьюика.– Твоя очаровательная жена – не чета тебе. Она-то любит родину. Единственная ее ошибка, что она захотела помочь тебе удрать. Если твои товарищи по оружию ничего не сделают с ней, то мы позаботимся, чтобы она вернулась домой.Александра была вне опасности. В этом Дамиан не сомневался. В последний момент перед пленением он успел заметить, что ее посадили в лодку к Лафону. Хотя в политике полковник проявлял повадки змеи, он все-таки был офицером Grande Armee Великой армии (фр.)

и джентльменом. Вряд ли он позволил бы обидеть женщину, тем более жену человека, все еще нужного им. Так что Александра должна быть живой и невредимой. Во всяком случае, этого следовало ожидать. И если бы его не утешала эта мысль, то все испытания, выпавшие теперь на его долю, стали бы просто непереносимыми.– Послушай, Дуглас…– Что?! Ты еще смеешь разговаривать со мной, словно всю жизнь ходил у меня в друзьях? Я уже забыл, когда это было… если было вообще.Он кивнул сержанту-мордовороту, и тот отвесил Дамиану такой удар, что у него откинулась голова и острая как нож боль пронзила виски.– Извините… полковник Бьюик, – сказал Дамиан, выплевывая кровь, – и все же я ничего не скажу, пока не увижусь с Филдхёрстом.– А почему с ним? Разве это так важно, что нужно сообщать непременно ему, а не мне?– Филдхёрст – человек чести. Ему можно доверять. Я должен быть уверен, что моя жена благополучно вернется домой при любых обстоятельствах.– У генерала есть дела и поважнее. Тебе не остается ничего другого, как признаться. Назови имя своего сообщника и расскажи, что было в тех бумагах. А я позабочусь о возвращении твоей жены.Дамиан отрицательно покачал головой. Сержант опять ударил его. Переведя дух, Дамиан криво усмехнулся.– Ты все равно ничего не добьешься, – насмешливо сказал он Бьюику, лезшему из кожи вон, чтобы унизить его. – А возвращением моей жены тебе так или иначе придется скоро заняться. Как только о случившемся узнает ее брат, можешь быть уверен, он всех поставит на ноги.Бьюик побелел от ярости и дал очередной знак сержанту с квадратной челюстью и накачанными мышцами. Дамиан снова почувствовал, как у него взорвалась голова от боли. Он подумал об Александре. Представил ее замечательное лицо и мысленно помолился о ее спасении. Последнее, что проплыло в его сознании, это ее глаза, полные слез. Он окончательно отключился, когда могучие кулаки сержанта взялись снова молотить его истерзанное тело.– Между прочим, мерзавец прав.Эти слова принадлежали лейтенанту Ричарду Осборну, худосочному, жесткому человеку. Лейтенант был помощником Бьюика и его ближайшим другом. Разговор происходил в одной из адъютантских казарм Фолкстона, опрятной комнате с белыми стенами и небольшим количеством мебели. Бьюик прохаживался возле камина и прикидывал, что делать дальше.– Как только в Лондоне узнают, что женщина попала в плен, – сказал Осборн, – с нас головы снимут.Снимут. Как пить дать. Слова лейтенанта врезались Бьюику в мозг. Буйный норов полковника в отставке Гаррика мог нагнать страх даже на самого стойкого человека. Так что Бьюик понимал, что Осборн близок к истине.– Черт побери, как мне не хочется отпускать этого сукина сына.Бьюик подошел к буфету и налил им обоим бренди. Он протянул Осборну стакан и сделал глоток из своего. Заметив кусочек нитки, прилипшей к его алой тунике, он отцепил его и отбросил в сторону.Лейтенант отпил бренди.– Я вас прекрасно понимаю, – сказал он, – но тут уж ничего не поделаешь.Бьюик знал, что его помощник прав, но ему не хотелось сдавать позиции.– Курьер уже вернулся? – спросил он.– Нет, но должен вот-вот появиться, – ответил Осборн. – Я сам его жду.– Думаю, переговоры прошли успешно. Французы примут наши условия. Время и место встречи должны их устроить.– Естественно. Это почти рядом с Фэлоном. Этот участок побережья они знают как свои пять пальцев.– Наверное, – согласился Бьюик. Он отхлебнул бренди и стал любоваться янтарной жидкостью, болтая ее в стакане. И вдруг улыбнулся, чувствуя, как стихает раздражение и вместо него зарождается возбуждение. – Но будем надеяться, что кое-чего они не учтут. Возможно, они еще не знают про пещеры, что расположены под скалами вокруг мыса.– Пещеры?– Ну да. А что вы думаете, Ричард! Может быть, у нас в руках окажутся и девушка, и… предатель!Лицо Осборна выражало неуверенность, тогда как Бьюик улыбался. Он смотрел на свое отражение в зеркале и уже видел блеск золота на мундире. Продвижение по службе было ему почти обеспечено. В эту минуту он считал, что игра сделана.Александра остановилась перед лестницей, стараясь дышать размеренно и пытаясь успокоиться. Что готовит ей грядущий день?Из кухни долетал аромат свежеиспеченного хлеба. Слышалась французская речь. Кухарка непрерывно отчитывала провинившегося сынишку.Держась за перила, Александра спустилась в комнаты. Это был хоть и небольшой, но очень удобный фермерский дом, с толстыми стенами из белого камня, черепичной крышей, хорошей мебелью и безукоризненной чистотой внутри.– Так. Я вижу, вы уже готовы. Хорошо. Надеюсь, пребывание в этом доме не оставит у вас слишком неприятных воспоминаний?«Слишком неприятных воспоминаний». Она пристально посмотрела на мужчину, стоявшего внизу лестницы, и заставила себя улыбнуться.– Грех жаловаться, господин Годен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123