— Опять читаете, как я погляжу. Так и знал, что найду вас здесь.
Элизабет спрыгнула с подоконника.
— Вы меня искали, милорд?
— Честно говоря, да. Мне доложили, что сегодня в мое отсутствие ко мне приезжала гостья. — Элиас уже рассказал ему о визите Мириам. Слуги были преданы графу безгранично и информировали его обо всем, что происходит в Рейвенуорт-Холле. — Поскольку вы беседовали с ней вместо меня, мне любопытно было бы узнать, что она вам говорила.
Элизабет напряглась и осторожно сказала:
— Леди Дэндридж шла по саду, как вам, без сомнения, докладывали. Естественно, она искала вас. Мы говорили совсем мало. Полагаю, она, как обычно, приезжала для того, чтобы развлечься.
Граф криво усмехнулся.
— Вот как? А откуда вам, собственно, известно, что она приезжает сюда развлекаться, мисс Вулкот?
Элизабет закрыла книгу, однако по-прежнему держала между страницами палец, видимо надеясь после ухода графа возобновить чтение. Она читала «Песни познания» Уильяма Блейка — книгу, которую он очень любил.
— Я не глупа, милорд, и понимаю, зачем виконтесса приезжает сюда.
Граф удивленно вскинул брови:
— Неужели? — Он в этом сильно сомневался. Правда, она могла догадываться, но далеко не обо всем, а уж о том, что графиня ему надоела, наверняка не имела ни малейшего понятия. — И как я понимаю, вы наших отношений не одобряете?
Перекинув косу на грудь, Элизабет машинально принялась теребить ее кончик.
— Я нахожусь не в том положении, чтобы одобрять или не одобрять ваше поведение.
— А если бы вам было дано такое право, — настойчиво проговорил граф, — вы бы отнеслись к леди Дэндридж неодобрительно?
Элизабет отвернулась. Лицо ее стало непроницаемым.
— Она чрезвычайно красива.
— Это верно. — Граф подошел к Элизабет и остановился всего в нескольких футах от нее, у маленького столика, на котором стояла белая свеча в подсвечнике. — А еще она эгоистична и испорченна.
Элизабет промолчала, однако окинула графа удивленным взглядом.
— А что еще вам говорила ее светлость?
Элизабет была одета в зеленое шелковое платье на тон светлее, чем ее глаза, с рисунком в виде веточек. В нем она выглядела совсем молоденькой и в то же время необыкновенно женственной.
— Думаю, что после знакомства со мной она успокоилась. Ей стало очевидно, что я не представляю никакой угрозы ее положению.
Граф удивленно взглянул на Элизабет. Неужели она и в самом деле не понимает, что чувствует мужчина в ее присутствии? Неужели не догадывается, что одного взгляда на нее достаточно, чтобы самый что ни на есть пресыщенный повеса воспылал желанием? Ну и слава Богу, что она об этом не догадывается.
— Никакого положения у леди Дэндридж нет, — заметил он. — В последнее время я все больше и больше склоняюсь к выводу, что эта особа мне надоела.
Он швырнул на стол кожаные перчатки, которые до сих пор держал в руках.
— Так что в будущем скорее всего ее визиты, в Рейвен-уорт-Холл совсем прекратятся или будут редкими и непродолжительными.
Несколько секунд Элизабет молчала, в упор глядя на графа, и наконец проговорила:
— Вы сердитесь за то, что она ко мне подходила. Вам неприятно, что ваша любовница разговаривала с вашей подопечной. Леди Дэндридж это предвидела.
— Леди Дэндридж обладает поистине необыкновенной проницательностью. Однако я намереваюсь закончить наши с ней отношения совершенно по другой причине.
— Если из-за того, что я живу в вашем доме…
— Ваше присутствие не имеет к этому никакого отношения. Я вам уже говорил, что не собираюсь из-за вас менять свой образ жизни.
— Тогда почему?
— Мириам Бичкрофт капризна и своенравна. Мне надоели ее детские выходки.
Склонив голову набок, Элизабет некоторое время размышляла над его словами, после чего заметила:
— Думаю, какая-то другая женщина вызвала ваш интерес. У такого человека, как вы, наверняка на примете немало женщин, которых он с удовольствием бы соблазнил.
Черт подери, она и в самом деле необыкновенно наивна, и слава Богу! Если бы она хоть на мгновение заподозрила, что всякий раз, когда он ее видит, его охватывает безудержное желание, она бы, забыв о страхе перед Бэскомбом, понеслась бы, как испуганный заяц. Впрочем, ей не о чем беспокоиться. Он не позволит желанию вырваться на волю. Он дал Элизабет слово и не намерен его нарушать.
И граф сказал Элизабет то, чего она ожидала.
— Мужчине необходима женщина, Элизабет. Мы с женой разошлись девять лет назад.
— Я знаю, — проговорила Элизабет, и черты ее лица смягчились. — Мне очень жаль, милорд.
Черт бы ее побрал! Не нужна ему ее жалость! Пытаясь скрыть смущение, Ник сердито буркнул:
— Нечего меня жалеть. Я счастлив, что живу так, как пожелаю, и мне не перед кем отчитываться.
И прежде чем Элизабет заговорила, прежде чем смогла прочесть в его глазах, что свобода, за которую он заплатил такую дорогую цену, больше ничего для него не стоит, повернулся и направился к двери.
— Продолжайте наслаждаться Блейком, мисс Вулкот, — бросил он и, выйдя за дверь, с облегчением вздохнул.
Элизабет сидела за обеденным столом напротив тети Софи. Последние из гостей его светлости разъехались по домам, и, к удивлению Элизабет, граф пригласил их с тетушкой на ужин.
Элизабет расправила салфетку, которой она прикрыла юбку зеленого шелкового платья, и взглянула на графа. Он был неотразим в своем темно-фиолетовом сюртуке, украшенном серебристым бархатным поясом, белой батистовой рубашке, черных панталонах и черных, начищенных до блеска сапогах.
Лакей поднес графу блюдо с жареным фазаном, и тот одобрительно улыбнулся. Элизабет смотрела на Николаса, не в силах оторвать взгляда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120