– Но оно требует больших вложений. Мой дядя не мог похвастаться хорошей деловой хваткой.
– О, я могу себе представить, во что мог превратить дом старый холостяк. Но я не боюсь работы.
– Да, – рассеянно произнес он. – Но давай поговорим о тебе. Мы поженились в такой спешке, что я почти ничего не знаю ни о тебе, ни о твоей семье.
Тэсс не привыкла говорить о себе:
– Мне нечего рассказывать.
– Расскажи мне о своих родителях.
Он снова наполнил их бокалы. Тэсс скрестила руки на груди:
– Моя мама умерла, когда мне исполнилось пять лет.
– Значит, ты не очень хорошо помнишь ее?
Тэсс кивнула, не желая развивать эту тему. Так странно, но именно это больше всего и расстраивало ее. Она не помнила матери. Она помнила ее улыбку, но не ее глаза. Она помнила ее прикосновение, но не цвет ее волос.
– Я помню ее запах. Она сама придумала себе духи, прославившись этим на весь Лондон. Это была смесь лилии, розы, лимона и вербены.
– Твой аромат.
– Да, – призналась она, не скрывая того, что он удивил ее своей проницательностью. – Это и мои духи тоже. Ты заметил?
– Я замечаю все, что связано с тобой, Тэсс. Его слова вызвали у нее легкое головокружение.
– Так что же, – спросил он, положив руку на стол так, что она оказалась в нескольких сантиметрах от ее ладоней, – твои родители женились по любви?
Она рассмеялась:
– Нет. Мой папа всегда повторял, что такие богатые наследницы, как я и мама, слишком ценное сокровище, поэтому чувствам здесь не место. Брак родителей был устроен их семьями.
О, наследницы! Как она могла забыть? Тэсс закрыла глаза. Как жаль, что отца уже нет в живых. Все сложилось бы иначе.
– Я очень скучаю по отцу.
Бренн накрыл своей рукой ее ладонь. Ее кожа потеплела. Она открыла глаза и посмотрела на их сплетенные ладони. Что, если она сейчас признается ему во всем? Прямо сейчас, в эту самую минуту?
– Тэсс?
Она вздрогнула.
– Да?
– Мне показалось, что ты витаешь где-то в облаках. Что-то случилось?
Она выдернула руку:
– Я просто погрузилась в воспоминания.
Он кивнул, как будто она подтвердила его подозрения, и встал из-за стола:
– Отправляемся спать или же ты хочешь пройтись мимо конюшен?
– Я бы предпочла прогуляться, – ответила Тэсс. Свежий воздух поможет ей немного прийти в себя и освободиться от ужасного груза вины. Она даже не могла представить себе, что будет чувствовать, когда настанет день неизбежного разоблачения.
Не меньше ее страшила мысль о том, что скоро они останутся наедине в спальных покоях. За окном на землю опускался туман. Пахло дождем. Возле конюшен стоял аромат сена и лошадей. Туз, ощутив приближение хозяина, радостно заржал. Тэсс шагнула в стойло и протянула руку к лошади. Тэсс была без перчаток, и прикосновение к теплому лошадиному крупу было вдвойне приятным.
– Он не отличается особенной красотой, но он очень вынослив и добр. Не правда ли, старина?
Туз ткнулся носом в руку Тэсс, желая продолжить знакомство.
– Мне он кажется настоящим красавцем.
– Я очень дорожу этим жеребцом, потому что он не только выносливый, но и упрямый. Весь в хозяина.
Тэсс с интересом взглянула на Бренна, а потом обвела конюшню настороженным взглядом: людей здесь было много, но Тэсс и Бренн стояли поодаль, и шум им не мешал.
– Что ты хочешь этим сказать? – решилась Тэсс.
Его рука скользнула по ее спине и остановилась на талии. Он повернул ее лицом к себе:
– Я знаю, что прошлая ночь стала для тебя настоящим испытанием, но сегодня все будет по-другому.
Именно этого она и боялась.
– Ты снова говоришь о супружеском долге? – язвительно спросила она, пытаясь вырваться.
Однако он с легкостью ее остановил. Он наклонился вперед, его губы коснулись ее уха:
– Я хочу тебя, Тэсс, но я не овладею тобой против твоей воли.
«Я хочу тебя, Тэсс». Его признание разбудило в ней нескромные желания, ей захотелось снова оказаться в его объятиях, снова погрузиться в сладкий сон.
Он поцеловал ее в мочку уха, а потом опустился чуть ниже, на изгиб шеи. Тэсс запрокинула голову. Он был так близок, что ее грудь касалась его руки. Тэсс изогнулась.
– Не отталкивай меня, – прошептал он. – Позволь мне растопить лед в твоем сердце. Давай не упускать шанса, который дает нам судьба.
И он приблизил к ней свои губы.
Бренн хотел поцеловать ее. Он хотел поцеловать ее, как никогда еще не целовал женщину. Он хотел подарить ей самую волшебную ночь.
Он закрыл глаза и приготовился насладиться сладостью ее уст, но вместо этого уперся губами в бок своей лошади.
Открыв глаза, он увидел, что Туз с любопытством взирает на своего хозяина. Тэсс не было. Она выскользнула из-под его руки. Она делала так уже во второй раз. Теперь она стояла в нескольких футах от него, заложив руки за спину.
Какого черта она так делала?
– Что? – раздраженно обратился он к ней. – Я лишь собирался поцеловать тебя.
Она выразительно посмотрела в ту сторону, где трудились конюхи, и он понял, что ему придется понизить голос. Но он хотел кричать!
Он хотел поцеловать ее. Просто поцеловать. Ему хотелось этого, как человеку в пустыне хочется глотка воды.
– Подойди ко мне, Тэсс.
Она отрицательно покачала головой. Она вела с ним какую-то игру. Очень хорошо. Он принимает ее игру.
Бренн шагнул ей навстречу. Она отступила. К нему возвращалось его чувство юмора. Он сделал три маленьких шага в ее направлении.
Она заморгала, подумав, что ее муж, очевидно, сошел с ума. Вздернув свой аристократический носик, она произнесла:
– Я отправляюсь спать.
– Какая чудесная мысль. Я иду с тобой.
Ей было не по душе его игривое настроение. Она остановилась, и юбки зашуршали вокруг ее щиколоток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89