Ей было тепло, надежно и уютно, она чувствовала себя, как в гнездышке, прижатая к сильному мужскому телу. И это было восхитительно, это действовало одурманивающе. Неизвестно зачем, она прижалась губами к его коже, солоноватой от морской воды. Просто она вдруг почувствовала необходимость дотронуться до него, коснуться. Элизабет нащупала руками вырез рубашки и стала гладить поросшую волосами мускулистую грудь.
– Как это здорово, когда ты боишься!
Эмрис наклонился к ее губам, и Элизабет опалил жар горячего страстного поцелуя. Проникнув внутрь ее рта жаждущим языком, он принялся ласкать ее. Она с удовольствием отвечала ему тем же. Ей казалось, что все происходящее совершенно естественно. Совсем недавно, только сегодня днем она поняла, как он ей необходим, как она жаждет его. Это произошло, когда Мэри рассказывала о встрече с Гэвином на набережной, а она подумала, что речь идет об Эмрисе Макферсоне.
Сейчас, под шум бьющихся о борт корабля волн, в окружающей их со всех сторон темноте, она неистово желала его. Весь ее привычный, прочный мир как будто исчез, растворился во мраке штормовой ночи. Она чувствовала себя в другом мире, в другой реальности, и этот непонятный и загадочный мир качал ее на своих волшебных волнах и с каждым мигом уводил за собой все дальше и дальше.
Она хочет его, и ничто не помешает ей осуществить свое желание.
Элизабет нащупала в темноте тесемки его рубашки и начала развязывать их, в упоении лаская теплую кожу.
– Ты меня хочешь? Ты так хочешь?
– Да, Эмрис, я хочу тебя.
– И ты не убежишь? Не повторится все как в первый раз? Элизабет! Мое условие – не останавливайся!
– Принимаю твое условие, – прошептала она, приникнув губами к его телу.
Эмрис, держась одной рукой за спасительную скобу, другой помог ей освободиться от камзола. Он тоже уже уплывал на волнах страсти в мир желаний и неги. Ему, безусловно, эта незнакомая Элизабет реальность была хорошо знакома. Но где-то в глубине его сознания всплыла неожиданная мысль, что такие острые ощущения, как сейчас, он испытывает впервые. Они двое ведь уже были на грани таких отношений и раньше. Были близко. Но сейчас все обострилось. Их потребность друг в друге была столь настоятельной, столь необходимой обоим! Может быть, это из-за странной обстановки. Или, может, просто пришло их время. А может быть, их вдохновил бурный шторм и свист ветра.
Ему хотелось почувствовать, как она, обнаженная, прижимается к нему мягким податливым телом. Эмрис стянул с нее рубашку, но под ней оказался еще тугой корсет со множеством застежек. Он рванул на себя тугую материю, и в тот же миг в его руках оказалась трепещущая, вырвавшаяся на свободу, полная и упругая женская грудь.
Рука Элизабет скользнула вниз, запуталась на мгновение в складках шотландской юбки, но добралась до вожделенной цели. Она с нежностью погладила шелковистую кожу его возбужденной плоти.
– Элизабет! Как я мог позволить тебе тогда убежать! – выдохнул он. – Я без ума от тебя!
Она сжала руку сильнее и с удовольствием услышала ответный вздох наслаждения.
– Возьми меня, Эмрис Макферсон! Сделай своей! Ведь мы можем умереть сегодня.
Окружающий мир как будто перестал существовать для них. Они не слышали уже ни ударов волн, ни гула ветра. Эмрис перекатился и оказался сверху.
– Мы не умрем, моя милая. Я не позволю нам умереть. У нас с тобой еще столько нерастраченной страсти! Эмрис склонился над ней и, убрав в сторону висевшее на цепочке кольцо, начал нежить и ласкать ее полные груди. Он целовал бутоны ее сосков, которые словно бы сами тянулись навстречу его горячим губам.
Его рука скользнула по животу Элизабет, замерла на мгновение на шелковистом треугольнике волос и проникла во влажное лоно. Она прижалась к нему сильней, ей хотелось идти ему навстречу, отдаваться ритмичным мягким поглаживаниям. Голова кружилась от наслаждения.
Чьи-то сапоги прогрохотали по лестнице, и почти сразу вслед за этим распахнулась дверь. Элизабет и Эмрис застыли, застигнутые врасплох в самую неподходящую минуту.
– Проклятие! – тихо пробормотал Эмрис, нехотя отрываясь от нее.
Гэвин напряженно вглядывался в глубину каюты. При свете фонаря он мог разглядеть только царивший вокруг беспорядок и валявшиеся повсюду тюки, ящики и корзины.
– Эй, Эмрис? Ты здесь?
Голос, донесшийся в ответ, чем-то напомнил ему шум ветра и глухое хлопанье снастей корабля.
– Х-хм, сей-час, вот только выберусь отсюда…
– Ты нашел Филиппа? – озабоченно спросил Гэвин, поднимая повыше фонарь, чтобы разглядеть друга. – На палубе его никто не видел. Его родные беспокоятся. А-а, вот ты где!
Корабль сильно качнуло, и Гэвин покрепче вцепился в дверную притолоку. Как ему удалось разглядеть, Эмрис поддерживал художника, помогая ему подняться с пола. Однако качка сводила на нет их совместные усилия.
– Ты так долго не возвращался, Эмрис! Я уж подумал было, что ты умудрился свернуть себе шею в этих дурацких коридорах. Только зазевайся и немедленно треснешься головой!
– Я пошел искать Филиппа… Если бы не этот проклятый люк, что загасил… – Эмрис приблизился к Гэвину и подтолкнул его к выходу впереди себя. Элизабет старалась держаться позади. – Хотя с чего это вдруг я тебе должен все объяснять?
– Потому что у меня в голове не так пусто, как у тебя.
Гэвин оглянулся на Эмриса и молодого художника, и брови его полезли вверх. Картина была достойна пристального внимания. У Эмриса рубашка была нараспашку и из-под нее виднелась голая грудь. У художника камзол был смят и почему-то заправлен в бриджи.
– Ну, ребята, я вижу, вам туго пришлось! – присвистнул Гэвин с усмешкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111