Недоумение переросло в сомнение – а в здравом ли он уме? – когда Данте приказал бросить якорь в сонной бухточке, единственными видимыми обитателями которой были розовато-оранжевые фламинго. Большие птицы плыли, вытянув шеи, на юго-восток, к широкому входу в бухту.
За исключением Хаустона Кёрби, малого, как известно, слегка чокнутого, и Аластера Марлоу, который держался чрезмерно спокойно, что давало повод усомниться в его нормальности, все остальные полагали, что их капитан просто рехнулся, когда он вытащил карту, где было отмечено местонахождение затонувшего корабля с сокровищами. Они даже опасались, как бы он не начал буянить и не пришлось бы его связать. Ведь никто не сомневался, что эта карта – вещь совершенно бесполезная. Да и место было совсем не то, ведь затонувший галеон находился в одной из бухт Багамских островов, именно эта бухта была отмечена на карте, с которой они все в свое время познакомились. Слушая безумные слова капитана, матросы перешептывались, толкали друг друга локтями. В стороне оставался, как ни странно, один только Лонгакр, который слушал капитана, все шире ухмыляясь. Похоже было, что в происходящем ист для него ничего неожиданного.
Но вскоре все члены экипажа поняли замысел капитана и, хотя и были слегка раздосадованы тем, что он утаил от них столь важную тайну, пришли в сильное возбуждение. Их прежние мечты возродились, они снова обрели цель, вновь исполнились надежды сменить постоянную жизнь на корабле на что-нибудь лучшее.
Ри Клэр Доминик, щуря глаза, смотрела на ослепительно сверкающие, зыблющисся воды залива. К юго-востоку лежало открытое море, на горизонте собирались голубовато-серые тучи, с каждой минутой они все более темнели, что, несомненно, предвещало шквал. Впрочем, это не имело особого значения, ибо судно было надежно укрыто от любой бури. Однако поиски сокровища необходимо было отложить, и Ри сомневалась, что горящие нетерпением матросы смогут выдержать еще один день ожидания.
Заложив руки за голову, Ри лежала на теплом песке, раздумывая обо всем, что случилось с того момента, когда она впервые ступила на борт «Морского дракона» в тот роковой день в Чарлз-Тауне. Теперь она поняла, во всяком случае лучше могла понять, почему Данте обошелся тогда с ней так грубо. Он защищал свое будущее, будущее матросов «Морского дракона», которые верой и правдой служили ему много лет. Теперь она могла более тщательно взвесить все обстоятельства, включая и те, о которых не преминул сообщить ей словоохотливый Хаустон Кёрби, а именно о некой женщине, которая глубоко уязвила Дайте. И соответственно понять, почему Данте действовал именно так, а не иначе. Ей просто не повезло, она оказалась на его пути в неудачное время, в неудачном месте. Неудачным было и то, как она появилась.
Размышляя обо всем этом, добрая по природе Ри смогла многое простить капитану. В конце концов, он дал ей возможность при желании обрести свободу. В Сент-Джонсе она сама решила, что возвратится на «Морского дракона». Никто ее не принуждал, и ей некого винить, кроме самой себя, в том, что с ней может случиться.
Лениво созерцая все еще лазурные небеса над ее головой, она знала, что, если бы ей пришлось пройти через это снова, она все равно лежала бы здесь, на теплом песке, под жарким тропическим солнцем, слушая ласковую колыбельную, которую напевают ей пальмы.
Сонно потянувшись, она задела рукой что-то твердое и открыла отяжелевшие веки, чтобы рассмотреть свою находку. Это была коническая раковина, с гладкой розовой поверхностью внутри. Рядом лежала другая, ярко-оранжевого цвета, шершавая внутри. Было и еще много раковин, полосатых и пятнистых, огромных и крошечных. Все они, яркие, красивые, были дороги ее сердцу... Ри перекатилась на бок и стала осматривать берег. Дороги так же, подумала она, как тс сокровища, которые ищет экипаж «Морского дракона», ибо это дар того, к кому она очень привязана.
Ри помахала рукой, и вдоль плавного изгиба бухты, бережно держа в руках еще одну раковину, к ней направился Конни Бренди.
– Вот еще одна, леди Ри! Если приложить ее к уху, услышишь шум океана, – крикнул он. Его загорелые щеки покраснели, темные глаза ярко горели от возбуждения. Присев, он предложил: – Послушайте, леди Ри.
Склонив голову набок, Ри поднесла раковину к уху и с удивлением услышала шум, и впрямь напоминающий отдаленный рев океана.
– Интересно, они еще ничего не нашли? – спросил Конни, глядя на противоположную сторону залива, где с вонзающимися в небо мачтами стоял на якоре «Морской дракон». О его борт тихо плескалась вода. На палубе не было видно ни души, корабль производил впечатление покинутого. – Вы думаете, они найдут сокровища? – с сомнением в голосе протянул Конни, не отрывая глаз от того места, где среди коралловых рифов и рыб, которые удивленно пучили глаза, ныряли лучшие их пловцы.
Наибольшим усердием отличались капитан и Аластер. Они искали останки затонувшего испанского галеона. Те, кто предпочел остаться на суше, прочесывали дальний берег залива, надеясь найти дублоны, остатки рангоутов, носовой статуи или каких-нибудь обломков, которые могло выбросить на берег и которые помогли бы определить местонахождение потонувшего судна.
Загрохотал гром, на фоне темнеющих туч зазмсились молнии. Вода в заливе забурлила, заходила ходуном, вот-вот можно было ждать сильнейшего ливня.
– Пошли, Конни, – с сожалением сказала Ри, вставая и счищая песок с блузки и юбки. – Я вижу, к нам плывет на лодке Лоигакр. Я не хотела бы, чтобы ты простыл, – сказала она обеспокоенно. Хотя мальчик почти полностью поправился, Ри часто замечала какие-то тени, мелькающие в его глазах;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172