Так вот в чем дело! Он напился! Она подошла к окну и раздвинула шторы. Комнату залил ослепительный солнечный свет. Джек закрыл лицо руками.
— Господи, женщина, задерни шторы!
— Нет! Как вы посмели обойтись так со мной! Вы же обещали!
Убрав руку, Джек посмотрел на нее бессмысленным взглядом.'
— Обещал что?
— Что не будете напиваться!
— Я соврал. А теперь задерните шторы.
— Как это могло случиться?
— Я играл в карты с вашим дядей.
— С дядей? О, Джек, вы что-нибудь натворили? Джек ухватился за голову, лицо страдальчески перекосилось.
— Надеюсь, ничего.
— Расскажите все. О чем вы разговаривали?
— О собаках. Лошадях. Картах. Онория опустилась на кровать.
— Он говорил что-нибудь обо мне или ожерелье?
— Он хочет сыграть нашу свадьбу в Норкроссе.
— В этом я сомневаюсь. Что еще он сказал? — Что вам нужен муж, и он рад, что вы его нашли.
Онория засмеялась. Застонав, Джек зажал уши руками.
— Не так громко, пожалуйста.
— Вы заслужили эти муки. — Она внимательно посмотрела на него. — Подумайте хорошенько. Вы ни о чем не проговорились, вы уверены?
— Я проиграл несколько партий в пикет. Это моя единственная ошибка.
— Он спрашивал что-либо о вашей семье? — продолжила допрос Онория.
Джек мучительно наморщил лоб, припоминая.
— Он спрашивал, откуда моя семья. Он говорил еще о лошадях.
— А причем тут лошади?
— Он спутал их с овцами. Я сказал ему, что держу овец.
Онория закусила губу. Как дядя Ричард мог все перепутать?
Она же сама говорила ему, что Джек разводит у себя на ферме овец. Если только…
Подозревал ли дядя что-нибудь? Может, он проверял Джека?
— Что еще он спрашивал?
Пожав плечами, Джек сел и опустил голову на колени.
— Я не помню! Боже, как болит голова!
— Вам некого винить, кроме самого себя.
— Я знал, что вы мне посочувствуете.
— Вы кретин! — набросилась на него Онория, дав волю своему гневу, — Он же проверял вас!
— Проверял? Ну и как, я сдал экзамен?
— О! — Онорию затрясло от негодования. Она всплеснула руками и кинулась к дверям. — Я жду вас к завтраку через двадцать минут!
Онория громко хлопнула дверью. Пить с дядей! Как он мог вести себя так неосторожно! Одно лишнее слово могло все испортить. Придется теперь следить, чтобы Джек не напивался в присутствии дяди, даже если ей придется сидеть с ними всю ночь напролет. Она не позволит, чтобы Джек все испортил.
Попытавшись поднять голову, Джек снова застонал. В самом деле, сколько же он выпил вчера? Ему следовало помнить, что долгое время он почти не пил.
Осторожно поднявшись, Джек уставился на свое отражение в зеркале. Господи, на кого он похож! Налитые кровью глаза, отекшее лицо заросло щетиной… Сейчас он выглядел именно таким, каким его представляла себе Онория — безродным отщепенцем-бродягой. Отвернувшись от зеркала, Джек налил в таз воды. Стянув рубашку, поплескал водой на грудь и лицо. При каждом резком движении у него мутило в животе, а в голове пульсировало.
Джек поклялся себе не совершать больше такой глупости. С трудом отыскав свои бритвенные принадлежности, он принялся осторожно бриться. Он напился сильнее, чем ему казалось сначала. Что же он говорил вчера вечером? Джек не мог припомнить, что сказал что-то лишнее. Они говорили о скачках, овцах, матери Эдмонда…
Намыливая лицо, Джек замер. Сэр Ричард спросил его о матери Эдмонда, назвав ее другим именем. Может, Онория права? Значит, его проверяли? Джек вздрогнул при этой мысли, чуть не порезавшись, затем попытался отогнать неприятную мысль от себя, приписывая все это буйным фантазиям Онории. Почему Ричард Стерлинг должен подозревать его? Кроме собак, он ничем не интересовался. И все же сомнения не покидали Джека. Не специально ли сэр Ричард так усердно поил его кларетом? Может, он хотел развязать ему язык? Надо быть более осторожным в следующий раз, когда они сядут за карты.
Джек смыл остатки пены с лица и стал рыться в шкафу, разыскивая свежую рубашку. Голова раскалывалась от боли, а сама мысль о еде заставила его стиснуть зубы. Все, что он хотел — это чашку чая, а лучше крепкого кофе.
Джек быстро, как мог, причесался, надел сюртук и, расправив плечи, направился к дверям. Несколько минут он постоял, прислонившись к дверному косяку, затем вышел в коридор. Ему предстоял тяжелый день.
Спустившись в гостиную, Джек застал там одну Онорию. Сначала он облегченно вздохнул, благодаря Бога, что гости разошлись кто куда, но затем пожалел об этом. Без свидетелей Онория набросится на него, не заботясь, что их увидят. Сев, он налил себе чашку чая. Чай уже остыл, но Джек выпил несколько чашек, так как кофе не принесли. Чай оказался довольно крепким и душистым и перебил неприятный запах бутербродов с копченой рыбой, раздражавший Джека. Онория пристально смотрела на него, и ее глаза блестели, как маленькие голубые льдинки.
— Вам лучше?
— Немного. — Джек потянулся за тостом. Тосты тоже остыли, и Джек с трудом проглотил один.
— Конечно, прошлой ночью вы ничего не искали, — язвительным тоном сказала Онория.
Он покачал головой, сморщившись от резкой боли в затылке. 1 — Вы не на пир приехали.
— О, как я мог забыть об этом!
— Что вы теперь предлагаете?
— Ваш дядя сегодня намерен остаться дома? | Она кивнула.
— Ну, тогда я не смогу осмотреть его комнату. Что я могу поделать?
— Напрягите свое воображение. — Она встала. — Я поговорю с вами позже.
«Эта обманчивая улыбочка — улыбка ведьмы», — подумал Джек, глядя, как она удаляется.
Может быть, он сможет спрятаться в библиотеке и вздремнуть, пока не пройдет эта ужасная головная боль.
К его радости, в библиотеке никого не оказалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93