Одежда опустилась до талии, частично обнажив груди, проступающие сквозь разорванный ворот сорочки.Анвре оторвался от губ Изабеллы и прильнул поцелуем к ее шее, а руками обхватил ее груди. Она замерла, в то время как он целовал ее и ласкал чувствительные кончики грудей.– Ты очень красивая, – сказал он и захватил губами сосок, отчего она, ослабев, испытала несказанное удовольствие.Анвре слегка отодвинулся, дав возможность своей руке скользнуть вниз, к ее животу, и коснуться того местечка, которое пульсировало от возбуждения. Изабелла тихо вскрикнула и, откинув голову, закрыла глаза, когда он принялся ласкать маленький бутон между ее ног.Это было ни с чем не сравнимое ощущение. Она чувствовала одновременно и жар, и холод, и странное напряжение во всем теле.Изабелла обхватила ладонями лицо Анвре и притянула к себе для поцелуя, желая при этом, чтобы они уединились в каком-нибудь месте, где могли бы лечь и удовлетворить ее нарастающую потребность слиться с ним в единое целое.Внезапно Анвре схватил ее за запястья и оторвал от себя.– Изабелла, – хрипло произнес он. – Мы... Это нехорошо. – Его горло судорожно сжималось. – Ты не должна целовать меня.Она озадаченно посмотрела на него:– Почему?– Я не хочу обесчестить тебя таким образом.Он отпустил ее руки и, резко повернувшись, зашагал прочь, а Изабелла ошеломленно наблюдала за ним, пока он не скрылся за пеленой дождя.Анвре чувствовал себя виноватым. Изабелла избрала Роже, и он не должен был пользоваться случаем, когда она находилась в угнетенном состоянии и проявила слабость. При нормальных обстоятельствах того, что было под навесом, никогда бы не произошло.Это Роже должен был утешать ее... целовать, ласкать языком ее грудь и касаться рукой самого интимного места.Анвре был чрезвычайно возбужден и, вероятно, будет долго оставаться в таком состоянии, пока Изабелла рядом. Ему следовало бы устроиться на ночь в другом месте, но это невозможно. Небольшой сарай с хламом и протекающей крышей был совершенно непригоден для обитания, особенно во время дождя, который усилился и промочил все насквозь. Было бы безумием ночевать в этом холодном и ненадежном помещении.Он окончательно промок к тому времени, когда вернулся в дом. Изабелла занималась приготовлением пищи, и казалось, все ее тело было напряжено, а движения выглядели скованными и неловкими. Она ничего не сказала ему, когда он вошел, и продолжала помешивать содержимое большой глиняной миски, пользуясь подсказками лежащей на кровати Тилли.– Это будут всего лишь лепешки, – сказала Тилли робко, обращаясь к Анвре, – но вместе с дичью, которую вы принесли, еда должна быть сытной.– Скажи, что делать дальше, – попросила Изабелла.Роже проснулся и теперь сидел на трехногом табурете, привалившись спиной к стене. В центре комнаты стояло ведро, в которое падали капли дождя, просачивающиеся через дыру в потолке. Заплакал ребенок, и Тилли приложила его к груди. В общем, обстановка была гнетущей.Анвре снял с огня поджарившихся куропаток и положил на стол. Потом начал разрезать их на части. При этом Изабелла старательно избегала его взгляда, продолжая делать лепешки.– Я возьму ножку, если не возражаете, – сказал Роже.Анвре не обратил на него внимания и в первую очередь предоставил Тилли сделать выбор, так как ей необходимо хорошо питаться, чтобы ребенок смог выжить. Она застенчиво посмотрела на него, но в ее взгляде не чувствовалось отвращения, словно она вовсе не замечала, что его лицо обезображено.– Б-благодарю вас, сэр Анвре, – сказала она. – За это и за... Я, наверное, умерла бы без вашей помощи.– Это леди Изаб...– Нет-нет. Она рассказала мне обо всем, что вы сделали, и я очень благодарна вам. Белла и я благодарны.– Белла?– Да. – Тилли взглянула на девочку, которую держала на руках. – Я назвала ее в честь леди Изабеллы.– Очень подходящее имя, – сказал Анвре и повернулся, чтобы удалиться. Однако в этом доме не было места, где можно было бы уединиться, чтобы не слышать благодарности Тилли и не замечать смущения Изабеллы. А также не видеть Роже. Даже король Вильгельм не мог бы рассчитывать на услуги, которые Анвре оказывал этому избалованному парню.– Откуда вы узнали, что надо делать при родах? – спросила Тилли. – В моей деревне мужчины всегда избегали присутствия во время родов.– Да. Обычно так и бывает, – ответил Анвре.– Так откуда же вы узнали...– Будучи мальчиком, я дважды наблюдал, как рожала моя мать.– И вы запомнили, что там происходило?Анвре кивнул и еще раз отметил, какой юной была эта девушка. Если ее похитили год назад, в то время она только-только достигла возраста деторождения.– Что случилось с шотландцем, который привез тебя сюда? – спросил он, полный отвращения к человеку, насиловавшему почти ребенка.– Это произошло две недели назад, – ответила она слабым детским голосом. У нее были светло-голубые глаза, а нос и щеки покрыты мелкими веснушками. – Во время сбора урожая начался сильный дождь, и крыша дала течь. – Она кивнула на ведро в центре комнаты. – Полилась вода, и Кормак полез на крышу, чтобы починить ее. Он упал и сломал шею.– Их тех пор ты одна здесь?– Да, – тихо сказала Тилли. – Я хотела вернуться домой, в Хот-Уисайл, но не знаю дороги. К тому же мой живот становился день ото дня все больше... – Она пожала плечами и откинула назад прядь ярко-рыжих волос грязными пальцами. Девушка была такой хрупкой, что казалось удивительным, как она выжила.Анвре поднял голову и встретился взглядом с Изабеллой. Между ними на мгновение возникло взаимопонимание, прежде чем она отвела глаза. Ее щеки густо покраснели, и она поджала губы, однако при этом выглядела еще более красивой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72