Последние несколько часов были просто божественны. Она уже перестала считать, сколько раз они с Джонатаном отдавались друг другу, и каждый следующий раз казался лучше предыдущего. Томились ли оба от нежности или кипели страстью — каждый миг их близости был неповторим и сказочно прекрасен.
Обессилев, они уснули, а когда проснулись, за окном все еще мело. Кейт взялась что-нибудь приготовить на скорую руку — и вот тут-то вспомнила о припрятанной бутылке вина. Приложенная к ней загадочная записка Белл тоже вдруг обрела смысл: в записке Кейт предлагалось самой решать, когда для вина наступит подходящий момент. Улыбаясь про себя, Кейт думала, что лучшего момента, чем этот, пожалуй, не придумаешь.
Неожиданно прямо на грудь ей полились холодные капли, так что она подпрыгнула на месте. Джонатан склонился над ней, странно поблескивая глазами.
— Ай-ай-ай, какой я неловкий, — пробормотал он. — Кажется, вино пролилось… Но ничего! Я сейчас исправлю свою оплошность. — И не успела она ничего сообразить, как он нагнулся и слизнул рубиновые капли с ее груди.
Кейт, возмущенная таким бесстыдством, ахнула, но он лишь улыбнулся и окунул палец в кружку.
— С тех пор как я впервые прочитал описание греческих оргий, мне всегда этого хотелось, — сказал он, и тонкая струйка вина поползла между ее грудей и дальше по животу. Джонатан наклонил голову, язык его скользнул вниз за рубиновой струйкой, а руки начали развязывать пояс ее халата.
— Джонатан, нет. — Она пыталась оттолкнуть от себя его голову. — Нет… Я не могу этого сделать…
— Тебе ничего не надо делать, — пробормотал он, разводя в стороны полы ее халата. — Я сам все сделаю. — Он уже добрался до середины ее живота и выпил вино из пупка, когда тихий всхлип заставил его удивленно поднять голову.
Достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что он зашел слишком далеко. Он попросту забыл о ее добродетельности. Когда она согласилась на компромисс, он думал, что она и впрямь отбросила от себя все условности. Нет, не все, убедился он, глядя сейчас в напряженное лицо.
Джонатан поставил кружку на пол, плотно запахнул ее халат и лег рядом.
— Прости меня, — шепнул он, прижимая ее лицо к своему плечу. — Я не хотел тебя обидеть.
— Из меня не получилась бы хорошая гречанка, да? — Голос ее дрожал — по-видимому, она изо всех сил старалась не разреветься.
— Да, пожалуй. За твою несносную манеру дерзить мужчинам тебя бы там, наверное, высекли.
— Прости меня, Джонатан, — шмыгнув носом, сказала Кейт.
— Что я слышу? — притворно изумился он. — Неужто и впрямь Кейт Мерфи просит у меня прощения за все те дерзости, что она успела обрушить на мою бедную голову?
Она небольно ударила его по плечу.
— Ну, не притворяйся! Ты прекрасно понял, что я хотела сказать.
— Вот видишь, какая уж там гречанка! У греков женщины были тихие, кроткие… Ну, амазонка — еще куда ни шло. Хотя нет, тоже не годится: амазонки ведь вырезали себе правую грудь, чтобы не мешала натягивать тетиву при стрельбе из лука.
— Выдумываешь!
— Ничего подобного! — Он провел пальцем по ее груди. — Представь: натянутая тетива — это же очень больно.
— Ах, Джонатан, — рассмеялась она. — Ну что за глупости?
Джонатан шагнул к постели и протянул ей руку.
— Иди сюда.
Кейт, не зная, чего ждать, подала руку, и он помог ей встать.
Некоторое время он молча смотрел на нее, потом провел тыльной стороной кисти по ее щеке.
— Ты понимаешь, какое ты восхитительное существо?
До сих пор Кейт считала себя существом более или менее сносным, но в этот момент она и впрямь почувствовала себя неподражаемой. Робко улыбаясь, она привстала на цыпочки и поцеловала его в губы.
Следующие несколько секунд она наслаждалась ответным поцелуем, после чего Джонатан легонько похлопал ее пониже спины.
— Ну, довольно, — с напускной строгостью сказал он. — Думаешь, я не вижу, что ты просто хочешь меня отвлечь? — С этими словами он сел на кровать, усадил ее спиной к себе между коленями и начал расчесывать ей волосы.
Пока Джонатан терпеливо распутывал свалявшиеся пряди, сердце Кейт чуть не разрывалось от любви к этому удивительному и непостижимому человеку. От монотонных движений щетки все ее мышцы расслабились, и постепенно ею овладела блаженная истома.
Она уже почти засыпала, когда он наклонился и поцеловал ее в плечо.
— Я кое-что для тебя приготовил, — шепнул он.
— Я знаю. — Она сонно улыбнулась. — Оно у тебя уже пару часов как готово.
Джонатан рассмеялся.
— Верно, но это подождет. — Он встал с кровати и подошел к своему седлу. — Я ведь вчера вечером ехал сюда по делу, — заметил он, расстегивая седельную сумку и вытаскивая оттуда какой-то старый носок.
— Вчера ты сказал, что тебя прислали Рози с Франчиной.
— Гм-м! — Он немного подумал. — Возможно, они просто подали мне мысль… Честно говоря, после того, как твой брат вплотную занялся какой-то из них, я мало что помню.
— Вероятно, он после вашего состязания свалился под стол?
— А, это помню, как же! По части спиртного он такой же слабак, как и ты.
Кейт вскинула голову.
— Во всяком случае, я не хватаюсь при любой трудности за стакан!
— Я знаю. Поэтому я к тебе и пришел. Знаешь, мне нелегко это признавать, но ты была права насчет дня рождения Коула. — Он сосредоточенно смотрел на свои руки. — Мэри…
— Я знаю, — тихо сказала она. — Леви рассказал мне, как она умерла.
— Леви? — Джонатан вздрогнул и поднял голову. — Но ведь он тогда был совсем малыш…
— Он зашел в комнату вскоре после того, как родился Коул. — Кейт положила ладонь на его сцепленные руки. — Он очень ясно все помнит.
— О Боже!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91