Мебели совсем немного, и вся она выдержана в строгом стиле. На небольших низких столиках лежали каталоги «Сотбис» и других аукционов. В том числе на китайском языке. И ни одного цветистого глянцевого гонконгского буклета, который бы рекламировал коллекции нефрита, проданные, купленные или хотя бы рекомендованные мисс Блэкли.
И тем не менее, судя по напряженной работе секретаря, недостатка в клиентах у фирмы не наблюдалось. За те пятнадцать минут, что Кайл провел в приемной в ожидании Лайэн, телефон не умолкал ни на минуту. В большинстве случаев разговоры велись на китайском языке. Из тех же, что шли на английском, Кайл сумел уловить лишь описания изделий из нефрита и бесконечные уверения, что владелице фирмы ничего не известно о сокровищах гробницы «Нефритового императора».
Кайл взглянул на часы. Семь… Лайэн попросила его заехать за ней в половине седьмого. Он собирался повезти ее на семейный обед.
Кайл сунул руки в карманы брюк – обычных, не от вечернего костюма – и снова стал расхаживать по комнате. Ну что ж… Ничего такого уж неожиданного не произошло.
Он подождет еще пару минут, а потом сообщит Арчеру, что планы изменились.
Раздался очередной телефонный звонок. Секретарь снял трубку, поправил на носу очки, пролаял что-то по-английски, потом поднял глаза на Кайла и сделал ему знак подойти.
– Вас.
Кайл быстрыми шагами прошел к телефону.
– Да, слушаю.
– Она уже пришла? – Это был Арчер.
– Нет. Может быть, позвонишь Дяде Сэму, узнаешь, не случилось ли чего-нибудь?
– Уже позвонил. Номерной знак ее машины занесен в компьютер. В три часа сорок восемь минут она проехала через канадскую границу и направилась на юг.
Кайл быстро прикинул в уме время и расстояние.
– Может быть, застряла в пробке на шоссе и-пять к северу от моста?
– Я тоже так подумал. Позвонил нашим и предупредил, что ты можешь задержаться, а я приеду еще позже.
– Я тебе оставлю косточку, чтобы было что поглодать, когда приедешь.
– Если оставишь только одну косточку, сам будешь глодать мои!
Улыбнувшись, Кайл положил трубку. Взял со стола каталог какого-то аукциона и стал рассеянно перелистывать. Узкое ожерелье из бирманского нефрита заворожило его совершенством своей формы и каким-то внутренним свечением. И ценой тоже – выше семи миллионов американских долларов. Человеку, воспитанному в другой культуре, где ценятся драгоценные камни, такие, как рубин, изумруд, сапфир, бриллианты, такая цена на нефрит, безусловно, кажется завышенной. В Азии, однако, ни один камень не ценится так высоко, как нефрит.
Кайл просматривал глянцевые страницы каталога «Самые ценные украшения из нефрита» без малейшего желания что-либо приобрести. Для пего главный интерес представляла история и все, имеющее к ней отношение. И красоту и редчайшие редкости он ценил только в том случае, если они пришли из глубины веков. Все остальное было просто милым, не более того.
Дверь позади открылась. Не оборачиваясь, он почувствовал, что это Лайэн. Чистый аромат лилий, дождя и молодой женщины окутал его теплой ласковой волной.
– Прошу прощения, – напряженным тоном произнесла она. – Встреча заняла больше времени, чем я предполагала.
– Все нормально.
Одним взглядом он охватил и строгий деловой костюм, и неброскую булавку, скреплявшую волосы в тугой узел на затылке, и крепко сжатые губы, и напряженное выражение глаз.
– Трудный день?
– Да, очень.
– Мы можем все отменить на сегодня.
На какое-то мгновение Лайэн почувствовала сильнейшее искушение так и поступить. Все в ней до сих пор будто саднило от презрения Дэниела. Но еще сильнее был ужас, с которым она думала о клинке, исчезнувшем верблюжонке и похоронном костюме. Она провела в Ванкувере на несколько часов больше, чем планировала. Пыталась найти возможность заглянуть во внутреннее хранилище, посмотреть, там ли еще нефритовый саван. Если же не получится, то хотя бы проверить, все ли на месте в ящиках, не унесли или не заменили ли еще чего-нибудь. Увы, такой возможности не представилось. Стоило ей лишь приблизиться к шкафам, и Дэниел тут же оказывался рядом. Нависал над ней как стервятник. Лайэн не могла объяснить свои намерения человеку, из глаз которого, казалось, вылетают искры, заряженные ненавистью. И открыть дверь внутреннего хранилища в его присутствии тоже не могла.
Усилием воли Лайэн попыталась отвлечься от тревожных мыслей и сосредоточиться на предстоящем. Чему быть, того не миновать.
– Дайте мне минутку, причесаться и подкрасить губы, и я буду готова.
Не будет ничего хорошего, если она останется дома одна. У нее уже было больше трех часов одиночества в машине – по дороге из Ванкувера в Сиэтл. Вполне достаточно. Даже слишком.
Чем больше Лайэн думала о коллекции деда, тем больше в ней крепла уверенность: происходит или произошло что-то ужасное. Вместе с этим росла тревога от мысли, которую она больше не могла ни отрицать, ни игнорировать: Дэниел либо винит ее в пропаже нефрита, либо планирует возложить всю вину на нее.
В желудке что-то сильно сдавило. Лайэн попыталась унять напряжение и приступ тошноты. Всю жизнь она старалась добиться уважения семьи Тан, заставить их признать, что она, Лайэн Блэкли, чего-то стоит. А теперь с ней обращаются как с воровкой. «Подзаборная»…
Кайл заметил, как напряглись и сжались ее губы. Бледная кожа стала почти восковой. Пальцы, обхватившие сумочку, дрожали.
– Лайэн… – Он осторожно дотронулся до ее плеча. Она вздрогнула, как от удара.
– Почему бы нам не поехать в «Дождливый лотос»? Спокойно пообедаем там. Боюсь, вы сейчас не в состоянии выдержать шумное сборище Донованов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115