Лицо Саймона стало замкнутым и мрачным.— Объясни, — потребовал он.— С удовольствием, — любезно ответила Кассандра.Саймон напряженно ждал.— Но сперва, — холодно продолжала Посвященная, — ты покажешь, как восходит луна, Эдгару Слепому и расскажешь глухому сынишке мельника, как поет соловей в роще.Глаза Саймона сузились — их чернота напоминала глухую полночь. Он повернулся к Мэг.— Это проклятое платье причинило Ариане боль? — гневно спросил он.Мэг задумчиво склонилась к постели больной и прикоснулась рукой к платью, всматриваясь в него особым взглядом глендруидов.— Странная ткань, — пробормотала она выпрямляясь, — но в ней я не вижу злых чар.— Ты уверена? — спросил Саймон.— Да, я уверена, — сказала Мэг, — потому что никакое другое платье не смогло бы так долго сдерживать кровотечение. Разве можно назвать это злыми чарами?Саймон молча прикрыл глаза, скулы его напряглись: было заметно, что он пытается обуздать свои чувства.«Оставят ли меня когда-нибудь в покое эти колдовские штуки?Как бы я хотел забыть то, что сделала со мной и Домиником эта ведьма Мари!»Саймон тяжело вздохнул и открыл глаза — в них, как в зеркале, отразились все его невысказанные мысли о прошлом, отравившем его душу.— Не очень-то мне по душе колдовство, — произнес он наконец с пугающим спокойствием. — Я не говорю о тебе, Мэг, — добавил Саймон, и его голос смягчился. — Твое ведовство спасло Доминику жизнь, и ты скорее бы умерла, чем согласилась причинить ему зло.— Но Эмбер ведь тоже колдунья? — сказала Мэг.— Она принадлежит Дункану — ему и судить о ней.Ариана тихо застонала. Ее голова беспокойно металась по подушке, будто она искала что-то. Или кого-то.— Она ищет тебя, — неожиданно произнесла Кассандра.Саймон мрачно уставился на Посвященную.— Меня? — переспросил он.— Да.— Ошибаетесь, сударыня. Моя жена не питает ко мне никаких нежных чувств.— Неужели? — пробормотала Кассандра. — А, ну тогда мне все понятно.— Что тебе понятно? — раздраженно спросил Саймон.— Почему она рисковала собой, спасая твою жизнь.Саймон стиснул зубы, подбородок его напрягся.— Я понятия не имею, почему она помчалась в самую гущу схватки, — произнес он, чеканя каждое слово. — И это будет первое, о чем я спрошу у нее, когда она очнется.— Если ты завтра уедешь, боюсь, Ариана никогда уже не проснется, — уверенно произнесла Кассандра.Лицо Саймона помертвело. Он резко обернулся и пристально посмотрел на свою жену. Она лежала на постели бледная как мрамор. С каждым вздохом из ее груди вырывался жалобный стон, будто кинжал все глубже проникал ей под ребра.— Объясняй это как хочешь, Саймон, — сказала Кассандра, — но Ариана скорее выздоровеет, если ты останешься с ней.— Она сможет поехать со мной? — спросил он.— Завтра? Нет, не думаю, — ответила Посвященная. — Недели через две? Возможно.Саймон обернулся к Мэг, но она уже направлялась к двери.— Мэг! — тихо позвал он ее.— Я схожу за Домиником, — ответила она.Саймон направился было к кровати Арианы, но Кассандра остановила его — ее бледные холодные пальцы крепко стиснули его запястье. Кольцо с алым, зеленым и голубым драгоценными камнями переливалось всеми цветами радуги.— Пусть сначала Волк Глендруидов увидит Ариану как она есть, без той жизненной силы, которая благодаря тебе вливается в платье Серены, — твердо сказала она.Саймон хотел спросить Кассандру, что значит эта неожиданная просьба, но, заметив блеснувший в ее глазах огонек любопытства, благоразумно решил промолчать.— Что случилось? — спросил Доминик, входя в комнату. — Мэг говорит, что Ариане стало хуже.— Посмотри на нее внимательнее, Волк Глендруидов, — произнесла Кассандра.Ее голос сказал Доминику больше, чем ее слова. Он пристально посмотрел на Ариану, как охотник, заметивший в глубине чащи оленя.— Как, по-твоему, она выглядит? — спросила Посвященная.Доминик покосился на Саймона.— Говори смелее, — подбодрила его Кассандра. — Саймон нас уверяет, что они с женой на дух не переносят друг друга.— Она выглядит как женщина в родильной горячке, — грубовато произнес он.— Или как раненый рыцарь в лихорадке? — предположила Кассандра.— Да, пожалуй, что и так.— Глендруидская целительница! — обратилась Кассандра к Мэг. — Подойди к Ариане и положи свою руку на платье Серены.Метнув на Кассандру вопросительный взгляд, Мэг молча повиновалась.Но ничто не изменилось в состоянии Арианы.— Теперь пусть это сделает твой муж, — сказала Кассандра.Мэг отошла. Доминик приблизился к кровати и коснулся платья рукой.— Какая необычная ткань, — пробормотал он. — Но мне она не нравится.— Теперь я, — произнесла Посвященная.Она положила руку на ткань, затем медленно отошла.Ариана продолжала тихо постанывать, ее голова беспокойно металась по подушке. На ее щеках вспыхнул лихорадочный румянец.— Саймон, очередь за тобой, — произнесла Кассандра.Саймон неохотно шагнул к постели и дотронулся до платья.Как всегда, ткань ему понравилась. Она была как поцелуй Арианы — нежная и все время разная, меняющаяся от одного его прикосновения. Ткань странным образом притягивала его. Он пристальнее всмотрелся в ее аметистовые и темно-лиловые тени, которые тесно переплелись между собой, образуя какой-то рисунок. Картина становилась все отчетливее с каждым вздохом, с каждым ударом его сердца.«Женщина откинула голову в страстном порыве, ее черные волосы разметались, губы приоткрыты в крике наслаждения.Очарованная!И воин, сдержанный и пылкий, весь отдавшийся страсти.Волшебник, очаровавший ее.Он склонился к ней, он пьет ее крики, как сладостный нектар…»— Теперь ты видишь? — тихо спросила Кассандра у Доминика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116