Вещий сон эхом отозвался в душе Мэг, предупреждая о буре, угрожающей Спорным Землям.И источником этой бури был Стоунринг.Тихий вскрик сорвался с губ Мэг — такой тихий, что его услышал только Доминик. В одно мгновение он вскочил на ноги, ласково положил руку жене на плечо и склонил свою черноволосую голову к ее щеке. Хотя ей и не требовалось никакой поддержки, Мэг благодарно приникла к его сильной руке.— Что с тобой? — тревожно спросил Доминик.Она покачала головой.— Это ребенок, да? — вновь спросил он.— Нет.— Ты уверена? Мне показалось, что тебе больно.Мэг глубоко вздохнула и посмотрела в ясные серые глаза мужа.— Не бойся, наш малыш вынослив, как боевая лошадка, — улыбнулась она.Она взяла покрытую шрамами руку Доминика и положила ее на вздымающийся холм, в глубине которого зарождалась новая жизнь. Сначала Доминик чувствовал только тепло ее тела, но вдруг безошибочно различил слабые толчки ребенка.Ариана во все глаза наблюдала за Волком Глендруидов: она бы в жизни не поверила, что у такого сурового воина может быть такая нежная и добрая улыбка.И Саймон пристально разглядывал своего брата. Хотя за многие месяцы он уже успел попривыкнуть к влиянию, которое Мэг оказывала на Доминика, но иногда, вот как сейчас, его все же удивляло то глубокое чувство, которое его брат испытывал к женщине, данной судьбой ему в жены.— Волк Глендруидов выглядит сейчас не таким свирепым, — вполголоса заметил Эрик. — Кажется, он вместе со своей колдуньей по-своему вкушает дары священной рябины. Что ты на это скажешь, Саймон?— Ничего, — холодно ответил тот.— Ах да, я и забыл. Как это сказал Доминик… Ты веришь только в то, чего можно коснуться, что можно подержать в руках, взвесить или измерить.— Так и есть, — произнес Саймон с мрачным удовлетворением.— Для меня это звучит как самое грубое проклятие.— А вот я что-то не припомню, чтобы ты несся сломя голову к Каменному Кольцу и к священному рябиновому дереву, во весь голос умоляя стреножить тебя путами любви.Эрик бросил на Саймона косой взгляд. Саймон всегда был довольно резок в суждениях, но сегодня он что-то был особенно несдержан на язык.— У тебя что, была бессонная ночь? — вежливо осведомился Эрик.— Ночь как ночь — как все другие.Эрик поежился, и Саймон тонко улыбнулся.— Значит ли это, что ты принимаешь мой подарок — плащ, подбитый мехом белой ласки? — спросил его Эрик.Саймон невесело рассмеялся.— Да, Посвященный. Я принимаю твой дар.— Мне очень жаль, что все так получилось. Когда я узнал, что платье Серены приняло Ариану, я надеялся… — Эрик передернул плечами. — Ну, что же, взамен холодных жен Господь посылает нам горячих любовниц и теплый пушистый мех. Я отдам приказание немедленно — твой плащ вскоре подобьют мехом.— Я теперь твой должник.— Нет, — веско возразил Эрик, — это я у тебя навеки в неоплатном долгу. Ты оказал мне неоценимую услугу, согласившись взять в жены холодную норманнку.Саймон промолчал.Молчала и Ариана, хотя отчетливо слышала весь разговор. Да и что она могла сказать? Это была правда: меховой плащ скорее согреет Саймона, чем Ариана Преданная.— Если бы ты этого не сделал, — продолжал Эрик, — Дункан женился бы на Ариане, Эмбер погибла бы в Долине Призраков, а земли моего отца достались бы изменникам.Саймон упрямо покачал головой: то, что случилось с Дунканом и Эмбер в том заколдованном месте под покровом тумана, он не мог до конца понять, потому что не мог измерить и взвесить.И это беспокоило его, внося путаницу в строгую логику его рассуждений.— Эти сказочки не для меня, — раздраженно произнес он. — Я никогда не дам заковать себя в любовные цепи, поэтому никогда не удостоюсь чести созерцать священный рябиновый цвет.— Но ты еще молод — всякое может случиться.Саймон смерил Эрика долгим тяжелым взглядом.— Уж, во всяком случае, я старше тебя, — сказал он. — И я женат на девушке, в сердце которой тьма и лед самой суровой зимы.— Что-то мне подсказывает, что у тебя есть сладкое утешение, и имя ему — Мари. Ее глаза так же черны и горячи, как и твои.Злость и отвращение овладели Саймоном при мысли о вероломной и развращенной девице из гарема, но по его лицу ничего нельзя было прочесть.— Порасспроси-ка об этом Свена, — сказал Саймон. — Он-то тебе поведает, как без устали поет ей хвалу в надежде, что какой-нибудь заезжий рыцарь проглотит приманку и оставит ей все свои секреты вместе со своим семенем.Смеясь, Эрик потрепал по шее Стагкиллера, который все настойчивее дергал его за рукав.— Ну, в чем дело, зверь? — добродушно спросил Эрик. — Что тебя тревожит?Пес прыгал вокруг хозяина, скаля огромные блестящие клыки.— Может, он хочет, чтобы ты принял облик собаки, а он — человека? — предположил Саймон.— Ты что же, веришь во всю эту чепуху, которую Свен собирает по округе?Саймон рассмеялся, но ничего не ответил.Стагкиллер продолжал наскакивать на хозяина.— Хочешь сбить меня с ног? — прорычал Эрик.Он наклонился, всматриваясь в золотистые глаза пса, и вдруг заметил боковым зрением вспышку драгоценных камней в волосах Арианы.— А, леди Ариана, — произнес он выпрямляясь. — Доброе утро.Саймон застыл на мгновение, потом быстро обернулся и окинул Ариану холодным взглядом: внезапно он понял, что она слышала каждое слово их беседы.Это не слишком обеспокоило Саймона — он не сказал Эрику ничего такого, чего не высказывал уже своей строптивой супруге.Но он почувствовал, что своими словами причинил ей боль. Это неожиданно смутило и рассердило его.— Вы уже завтракали? — обратился он к жене безразличным тоном.Ариана стиснула арфу, прижав ее к своей груди, как щит.— Нет, — тихо ответила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116